Название: Основы общей теории перевода - Федеров А.В.

Жанр: Педагогика

Рейтинг:

Просмотров: 1100


Маркс в «Капитале», а Энгельс в «Положении рабочего класса в Англии» выступают как переводчики многочисленных цитат из английских источников. Энгельсу принадлежит перевод из Шарля Фурье1. Занимаясь русским языком, Энгельс сделал ряд словарных записей к «Евгению Онегину» и «Медному всаднику» Пушкина и прозаический перевод 1 -и главы «Онегина»2. Кроме того, Энгельс оставил и целый ряд поэтических переводов («Король Пар», «Барин Тидман»). Маркс и Энгельс как переводчики и как редакторы переводов — это тема большого самостоятельного исследования, в результате которого, на основе опыта их работы, смогли бы быть сформулированы ценнейшие обобщения. Но в рамках этой главы  рассматриваются лишь их высказывания о переводе.

К вопросам перевода Маркс и Энгельс подходили конкретно, практически, и одним из их основных и постоянно повторяемых требований к переводчикам являлось требование полного понимания и безукоризненной передачи смысла оригинала и, в частности, правильного обозначения тех вещей и понятий, о которых идет речь на другом языке, т. е. знания действительности, отразившейся в подлиннике. Свою рецензию на книгу Т. Карлейля "Past and Present" (1843)Энгельс заканчивал советом перевести ее на немецкий язык (несмотря на свое несогласие с автором), а по поводу того, как ее переводить, сделал предостережение:

 

«Но да не прикоснутся к ней руки наших переводчиков-ремесленников! Карлейль пишет своеобразным английским языком, и переводчик, не владеющий основательно английским языком и не понимающий намеков на английскую жизнь, наделал бы немало самых курьезных ошибок»3.

 

В 1877 году Маркс редактировал немецкий перевод книги Лассагаре «История Коммуны 1871 года», заказанный издателем Изольде Курц и выполненный ею крайне недобросовестно.

Вот некоторые из замечаний Маркса по поводу тех ошибок перевода, которые были вызваны незнанием фактов и непониманием текста:

«К стр. 17: mandat tacite («молчаливый наказ». — Ред.) красавица переводит „немой мандат"; это — бессмыслица, по-немецки можно сказать, пожалуй, «молчаливое» соглашение, но никоим образом не «немое». В той же фразе слова «demarche de Ferrières» («шаги, предпринятые в Ферьере». — Ред.), что означает поездку Жюля Фавра в Ферьер, где находился Бисмарк, переведены „шаг Ферьера"; следовательно, место Ферьер превращено в человека!».

 

«К стр. 20: l'Hôtel de Ville она переводит: „ратуша", тогда как имеется в виду сентябрьское правительство, которое заседало в „Hôtel de Ville"».

 

«К стр. 32: „Jules Favre demandait à Trochu sa démission". Курц переводит: „Жюль Фавр требовал у Трошю его увольнения". Так как человек сам себя не может уволить со своего поста, а может быть лишь уволен начальником, то эта фраза могла лишь обозначать, что Жюль Фавр хотел получить у Трошю разрешение освободить занимаемую им, Фавром, должность. В действительности же Жюль Фавр требовал от Трошю, чтобы он (Трошю) подал в отставку, что является также дословным переводом слова „démission"»1.

 

Маркс резко возражал также против механически-буквальной передачи словосочетаний подлинника, так как подобная передача обессмысливала текст и нарушала нормы немецкого языка.

 

Примеры:

«Rationnement - перевод на жесткий рацион (например, в осажденной крепости или на судне, где иссякают съестные припасы) - она переводит словами „продовольственное снабжение всех граждан" (стр. 16). Таким образом, она берет первое попавшееся слово, независимо от того, подходит оно или нет»2.

 

«„Trochu... lui fit une belle conférence" («Трошю... прочел ему хорошее наставление» — Ред.) она переводит: „держал перед ним хорошую конференцию". Ученически-дословный перевод, по-немецки не имеющий никакого смысла»3.

 

«Стр. 51: „des intrigants bourgeois qui couraient après la députation" («буржуазные интриганы, гонявшиеся за депутатскими местами». - Ред.) Курц переводит: „бегавшие за депутацией". Первоклассник не мог бы перевести хуже».

 

«Стр. 54: „une permanence" она переводит „постоянное заседание" (что это за чертовщина?). Следует: „постоянный комитет"».

«Стр. 75: „C'est que la première note est juste" она переводит: „оттого, что первый расчет (!) был правильным". Должно быть: „оттого, что они с самого начала взяли верный тон"»1.

 

Эти замечания Маркса методически поучительны не только тем, что подразумевают требование перевода, определяемого значением слов в контексте, но и указывают на такие ошибки, которые часты именно у неопытных или начинающих переводчиков, не умеющих пользоваться словарем и различать словарные значения. Особенно в этом смысле показателен пример с передачей слова «note», которое в силу многозначности требует выбора между несколькими возможными вариантами (в частности — «нота в музыкальном значении, тон; счет»); этот выбор осуществим лишь в связи с контекстом.

К переводу книги Лиссагаре Маркс не предъявлял каких-либо сложных и специальных стилистических требований. Но работа Изольды Курц не удовлетворяла и тому более, простому и вполне естественному требованию, с которым подходил к ней Маркс  — требованию нормального литературного языка:

 

«В общем, — формулировал свою оценку Маркс, — перевод, — там, где он не является попросту неверным, — часто поражает своим беспомощным, филистерским и суконным языком. Возможно, впрочем, что это до известной степени отвечает немецкому вкусу»2.

 

Как явствует из несколько более раннего письма Маркса к Бракке  от 6 ноября 1876 г., когда встал вопрос о немецком издании книги Лиссагаре, — Маркс решил не привлекать к ее переводу социал-демократического журналиста Кокоского, только потому, что «...ему совершенно не хватает той легкости и гибкости языка, которая нужна для перевода именно этой книги»3.


Оцените книгу: 1 2 3 4 5