Название: Хрестоматия по истории философии - Баранова В.И.

Жанр: Филология

Рейтинг:

Просмотров: 843

РЕАЛИЗМ: СРЕДИ ИЛЛЮЗИЙ И ХИМЕР...

Оппозицию неогегельянству с его принципиальным, неискоренимым идеализмом, сделавшимся одиозным уже к началу столетия (достаточно вспомнить хотя бы абсолютный идеализм Ф.Брэдли, для которого реальность — «форма проявления абсолюта»), в европейской культуре традиционно составлял даже и не столько материализм (хотя, конечно, и он тоже), сколько реализм в его многочисленных разновидностях, начиная с перелицованного средневекового — в сущности, не далеко ушедшего от идеализма в платоническом варианте, — и кончая современными обновленными попытками создать для познания опору из «реальных вещей».

Реалистические течения в XX веке, по существу будучи антитезой утверждению примата «идеального мира», были нацеплены на теоретическое преодоление знаменитого субъективистского «философского скандала» — неизбежного провала теории познания в солипсизм — призрак, в наши дни не менее грозный, чем в классические времена Беркли и Юма.

Предтечи и зачинатели реализма новейшего времени Ф.Брентано (автор современного переосмысления средневекового понятия интенциональности — направленности сознания на предмет), А. фон Мейнонг, Дж.Э.Мур (на заре века направивший против Брэдлиубийственную критику в знаменитой статье «Опровержение идеализма») наделе исходили из разных и не очень четко обозначенных теоретических предпосылок, из чего проистекало два важных следствия. Во-первых, реализм XX века так и остался неопределенньм в своем позитивном ядре. Кто только из философов не называл себя поэтому реалистом! А в этом таилась опасность: термин «реализм» становился расплывчатым до того, что автономинация, самонаименование философа как реалиста превращались в пустые слова. Во-вторых, такого рода реализм, теряя опору, сам сливался с другими философскими течениями — уже вполне специфичными для нашего столетия — с феноменологией Э.Гуссерля (недаром Брентано и Мейнонг числятся также и в феноменологическом родословии!), экзистенциализмом «фундаментальной онтологии» М.Хайдеггера и системой «критической онтологии» Н.Гартмана, а также и с ранними образцами аналитической философии того же Дж.Мура и Б.Рассела.

И все-таки можно говорить о наличии реалистических философских школ, а тем самым и о реалистическом философском течении, если существует по крайней мере одно утверждение, с которым согласны все те, кто называет себя реалистами. Такое утверждение и в самом деле есть: оно может быть сформулировано так: «Предмет познания не зависит от сознания и от познавательных актов». Различия начинаются потом...

Обновленный реализм заявил о себе манифестом шести реалистов («Программа и первая платформа шести реалистов» — Э.Б.Холт, Р.Б.Перри, У.П.Монтегю, Э.Сполдинг, У.Питкин, У.Марвин). С самого начала этот неореализм был направлен против ныне забытого Дж.Ройса — персоналистски ориентированного идеалиста с сильным уклонением в сторону пирсовского прагматизма. Отсюда и борьба неореалистов на два фронта — против идеализма и прагматизма одновременно. А в позитивном плане суть доктрины выражалась уравнением: «обычный» реализм плюс платонизм, минус теория копирования («дуалистическая теория познания», сиречь материализм) при «независимости имманентного», то есть объекта от сознания. Из этого вытекает, что объективно и вместе с тем подчинено логике чуть ли не все любое! — содержание сознания, причем логика «логически предшествует»... всему на свете. Значит, и истина объективна — она не создается в момент проверки, а предшествует ему. Это сильный аргумент против возникшего еще в XIX веке прагматизма У.Джемса. Но преимущество скоро обертывается слабостью: в царстве объективности, не универсалии существуют наряду с вещами, а истина обладает онтологическим статусом, — оказывается, невозможно отличить истину от заблуждения. Неудивительно поэтому, что к исходу второго десятилетия XX века неореализм устарел и стал восприниматься как реликт, несмотря на свое «нео-».

Однако реализм как таковой не умер — на смену неореализму пришел «критический реализм». Название это возникло в недрах неокантианства — философии критицизма, которой чуждо «некритическое» приписывание чему бы то ни было онтологического статуса. Но почву критический реализм обрел лишь в качестве контроверзы североамериканскому неореализму, начавшись также с провозглашения в 1920 году теоретической программы-манифеста — «Очерков критического реализма» (Р.В.Селларс, Дж.В.Пратт, А.О.Лавджой, А.К.Роджерс и др.). Из-за все той же неопределенности общей реалистической установки критический реализм как течение просуществовал недолго, но оказал существенное влияние на целый ряд последующих философских школ, в том числе за пределами Северной Америки. И, конечно, историческим явлением критический реализм делают два обстоятельства — во-первых, принадлежность этому течению Дж.Сантаяны — яркой и едва ли не самой оригинальной фигуры в североамериканской философии и культуре; во-вторых, генетическая связь, родство с позднейшим «научным реализмом» — течением философской мысли, приобретшим большое влияние в теоретико-познавательных дискуссиях конца нашего столетия — не в последнюю очередь благодаря деятельности Х. Патнэма.

ФЕНОМЕН И ОЧЕВИДНОСТЬ.

ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ

Общие теоретико-познавательные корни, общая — явная или скрытая — опора на «научность» не помешали стать в оппозицию реалистическим течениям одному из значительных и своеобразных культурных явлений новейшего времени — феноменологической философии. Первое, что бросается в глаза при знакомстве с феноменологией — немыслимое сочетание крайнего субъективизма с жесткой установкой на научность. Уже основоположника феноменологического движения Э.Гуссерля логика «очищения сознания» ведет к антипсихологизму — борьбе с интроспекционистским психологизмом как проявлением некритического субъективизма. Главное, что делает столь оригинальной феноменологическую манеру философствования — понимание феномена не как внешнего проявления, обнаружения сущности, а—в полном противоречии с классической философской традицией — как самообнаружения предмета, тождественного с этим последним и потому самоочевидного, непосредственно достоверного. Феномен многослоен. Предметность и смысл — основные слои. Исток гуссерлевой феноменологии — размышления над математико-логическими проблемами парадоксов мышления. При внимательном рассмотрении оказывалось, рассуждал Э.Гуссерль в «Логических исследованиях», что нельзя отделить индивидуальные убеждения от общеобязательной истины, поневоле приходится заново углубляясь в последние основания, отказавшись от метафизики, доходя по-картезиански бесстрашно до абсолютно очевидного.