Название: Социология молодежи - Лисивский В.Т.

Жанр: Социология

Рейтинг:

Просмотров: 780

Во время встречи со студентами Томского педагогического института социологи попросили закончить фразу: «Впервые любить—это значит ... ». Вот некоторые из ответов: «Понять себя, открыть мир, проявить свой характер в полной мере, выяснить, на что ты способен в самом плохом и в самом хорошем смысле», «... начать полнокровную жизнь»; «... испытать самые сильные и чистые чувства»; «... впервые почувствовать, что жизнь-все-таки прекрасна, это значит—улыбнуться сквозь слезы»; «... стать самым счастливым человеком на свете, ведь первая любовь—это самое светлое чувство»; «... как бы еще раз родиться, смотреть на мир другими глазами, впервые увидеть, что все окружающие тебя люди родны и дороги. И какая необыкновенная, замечательная девчонка, в которую в первый раз был влюблен ... »;«... это значит думать только о предмете любви, заботиться о нем, стараться доставлять ему больше радости (положительных эмоций), но в ответ требовать того же. Любить с открытыми глазами, голову не терять»; «... открывать впервые в чужом для себя человеке хорошие, положительные качества»; «... окунуться в мир прекрасного, стать добрее Духоми чище мыслями, любить и понимать мир».

В скобках приведены ответы девушек и юношей.

Несводимость любви к духовной близости мужчины и женщины, с одной стороны, к телесным отношениям между ними— с другой, остро ставит проблему поиска ее истинного смысла.

Согласно немецкому философу А. Шопенгауэру,5 индивидуализация любовного чувства у человека есть ни что иное, как хитрость природы. Она «заботится» не только о сохранении человеческого рода, но и о его природном усовершенствовании и возвышении. А для этого недостаточно размножения путем случайного соединения особей разного пола: индивидуально-определенное репродуцирование требует сочетания индивидуально-определенных производителей. У человека в отличие от животного речь идет не столько о прекреации вообще, сколько о воспроизводстве наиболее пригодного для мировых целей потомства. Поэтому конкретное лицо может иметь потомство не от всякого субъекта противоположного пола, а лишь от определенного, который для него особо привлекателен, представляется ему чем-то исключительным, единственными способным дать высшее наслаждение. Это и есть та индивидуализация полового инстинкта, отличающая любовь от влечения животного, тем не менее любовь возникает в человеке вопреки его личным потребностям—как иррациональная роковая страсть, овладевающая индивидом и исчезающая, как мираж, когда в ней минует надобность. Собственно, человек, по мысли Шопенгауэра,— марионетка в предопределенной природно-родовой закономерности.

Противоположный взгляд отстаивал русский философ Вл. Соловьев.6 По его мнению, любовь как исключительно индивидуализированное и страстное сексуальное влечение не является средством размножения. Мало того, половая любовь и деторождение находятся между собой в обратном отношении: чем сильнее одно, тем слабее другое.

Любовь—это способность постоянно жить не только в себе, но ив другом. Предмет любви, считает философ, двойствен: во-первых, мы любим то идеальное существо, которое мы должны ввести в наш духовный мир, и, во-вторых, мы любим то природное существо, которое дает живой материал для идеализации. Высшая задача любви заключается в создании истинного человека как свободного единства мужского и женского начал, сохраняющих свою формальную обособленность, но преодолевших свое существенное субкультурное различие.

В 20-х годах зафиксировано большое разнообразие как теоретических, так и практических поисков в области сексуального общения. Но при этом было немало и просто откровенных перегибов, вызывавших справедливое возмущение общественности. Появились, к примеру, проекты декретов о «национализации» женщин. Так, саратовский проект гласил: «С 1 марта 1918 г. отменяется право частного владения женщинами в возрасте от 17 до 32 лет». А проект, опубликованный в одной из газет г. Владимира, предлагал: «После 18-летнего возраста всякая девица объявляется осударственной собственностью. Всякая девица, достигшая 18-летнего возраста и не вышедшая замуж, обязана под страхом строгого взыскания и наказания зарегистрироваться в бюро "Свободной любви" ... Мужчинам в возрасте от 19 до 50 лет предоставляется право выбора женщин, записавшихся в бюро, даже без согласия на то последних».7

Однако истина, состояла в том, что создателями столь «революционных документов» были, как правило, анархисты. Эти ниспровергатели чувств считали, что любовь—блажь аристократов-бездельников, у них, дескать, не было забот, и они томились от скуки, вот и нашли себе забаву. «Нужно учиться у природы—она не знает усложнений»—громогласно заявляли они.

Многочисленные неверные взгляды на любовь, брак, семью, имевшие хождение в первые годы Советской власти, можно (пользуясь терминологией того времени) разделить на два типа:

1. Теория «бескрылого эроса»: любви нет а есть лишь инстинктивная потребность, которая должна находить удовлетворение без всяких «условностей» так же легко и просто, как утоление жажды. Эта теория получила название теории «стакана воды», сторонники которой пытались выдать ее за марксистскую.

2. Теория «крылатого эроса» отрицала исключительность любви, продолжительную привязанность к любимому человеку, осуждала выделение пары из коллектива.

Авторы этих новоявленных «концепций» рассуждали так. На знамени коммунизма написано: «Свобода!», значит, делай, что хочешь, не отказывай себе ни в чем, долой, всякие условности и сложности, настало время сексуальной революции, которая ведет к установлению диктатуры биологического естества, к освобождению чувства человека от гнета «патологических наростов» буржуазной культуры в виде целомудренности в отношениях между полами, любви, долга, обязанностей брака и семьи.

Они заявляли это от имени пролетариата. На самом же деле выражали люмпен-пролетарскую, босяцкую психологию. «Стыдливость в отношениях между полами,—считали они,— это следствие искажения всего нормального и здорового, и с ней надо вести непримиримую борьбу: прежде всего освободить людей от одежды. Сначала приучить их ходить в трусах, а потом и вообще без всего».8

Были и другие крайности. В вышедшей в 1924 г. в Москве книге А. Б. Залкинда «Революция и молодежь» были опубликованы «Двенадцать половых заповедей революционного пролетариата». Сегодня нельзя читать без улыбки предлагавшиеся автором формулировки: «Половая жизнь как неотъемлемая часть прочего боевого арсенала пролетариата»; «Половое влечение к классово-враждебному объекту является таким же извращением, как и половое влечение человека к крокодилу или орангутангу»: «Класс, по целесообразности, имеет право вмешаться в половую жизнь своих членов. Половое должно во всем подчиняться классовому, ничем последнему не мешая, во всем его обслуживая»; «Сублимационные возможности советской общественности, т. е. возможности перевода сексуализированных переживаний на творческие пути, чрезвычайно велики».