Название: Социальная экология - Лосев А.В.

Жанр: Социология

Рейтинг:

Просмотров: 1654

Как отмечают американские исследователи истории наук о Земле К. Г. Глаккен, П. Джеймс и Дж. Мартин, если бы Платон не оставил свои рассуждения в рамках умозрительных дедуктивных конструкций, то «он мог бы прийти к выводу, что именно люди изменили облик земли, на которой они поселились, и что эрозия почвы и разрушение природных ландшафтов сопровождают историю человеческой цивилизации, повторно обнаруживая себя во многих местах Земли. Но мысль о человеке как агенте преобразований на земной поверхности и тысячи лет спустя после Платона еще оставалась не сформулированной».

Иными словами, Платон «упустил возможность изменить всю историю развития представлений о взаимоотношениях человека и природы, не увидев в человеке ее разрушителя». Но нас не может не удивить то, что уже в античную эпоху люди обладали достаточно высоким уровнем знания и понимания экологии нашей планеты. Греческая экология была преемницей отчасти древневосточной; точно так же знания о взаимоотношениях человека и природы римлян развивались под влиянием эллинов. Римлянам в сравнении с греками был более свойственен практицизм, прагматическая оценка явлений природы.Но было бы не верно утверждать, что они, взяв на вооружение понятия, привнесенные в науку предшественниками, не сказали ничего своего. Наиболее наглядно это можно проследить на примере осознания факторов, определяющих границы Ойкумены (Вселенной).

Представители античного мира обычно интересовались природой только в том случае, если в ней находился человек или были заметны следы его созидательной деятельности. И весьма показательно в этом отношении развитие понятий «Космос» и «Ойкумена». Прежде всего оба этих понятия греческого происхождения. «Космос» — слово, произносившееся так же, как по-русски, первоначально означало «порядок, строй, соответствие». Философы школы Пифагора употребили его в смысле «мир, вселенная», понимая космос как стройное гармоничное целое.

Слово «Ойкумена» произносилось по-гречески почти так же, как в настоящее время по-русски, и означало «вся обитаемая Земля, вселенная». Эти представления о вселенной, тесно связанные со всем человечеством, убедительно свидетельствуют о глубоком гуманизме, который лег в основу античного мировоззрения. Проследим, как эти понятия истолковывались мыслителями древности.

Аристотель (384—322 гг. до н.э.) свои рассуждения по данному вопросу основывал на выдвинутой Эмпсдоклом теории естественных, натуральных мест. «Если Земля — сфера и Солнце обращается вокруг нее, — рассуждал Аристотель, — то в тех местах, где Солнце оказывается прямо над головой (в тропической зоне) или же наиболее удаленных от экватора (полярных зонах), существование человечества невозможно». Философ, как и многие другие античные мыслители, разделял мнение, что Ойкумена ограничена с севера царством вечного холода, а с юга нестерпимой жарой. Будучи убежденным, что на Земле есть и южная умеренная зона, Аристотель утверждал, что она необитаема, во-первых, потому что люди не в состоянии ее достичь из-за нестерпимой жары в тропической зоне, и, во-вторых, тамошним людям — антиподам — пришлось бы ходить вниз головой.

Эратосфен (ок. 276—194 гг. до н.э.) — древнегреческий ученый, отец географии — пытается математически вычислить границы Ойкумены, выделяет на этих основаниях наличие пяти зон: жаркой, двух умеренных и двух холодных.

Эратосфен был одним из тех немногих античных ученых, которые признавали правдивость сведений, сообщаемых Пифеем о его путешествии далеко на северо-запад от Греции в район западных и северных земель Европы. В своей книге «Географические записки» он расширил границы Ойкумены, включив в нее как Туле, расположенный у Полярного круга, так и Тапробану (о-в Цейлон, находящийся в Индийском океане). Ойкумена, указал он, протягивается от Атлантического океана до Бенгальского залива (который, как он думал, был восточной границей земель, пригодных для жизни).

Эратосфен впервые в истории человеческой мысли утвердил такой подход к изучению Земли, при котором ее рассматривают как дом человека, и назвал эту сферу знания географией.

Лукреций (I в. до н.э.) — римский поэт — видел в истощении нашего «земного дома» свидетельство «бремени лет»: «Ныне к упадку идут времена. Истощенная почва слабые силы рождает в животных, а между тем раньше диких зверей от рождения снабжала огромнейшим ростом... Их породила земля, как и ныне она их рождает. Создала также и злаки она: виноградник веселый собственной силой людям в утеху она сотворила, собственной силой взрастила плоды и привольные пастьбы. Ныне все это растет, уступая лишь нашим усилиям. Мы истомляем и пахарей силу, тупим плуги, чтоб хоть малое вызвать содействие почвы, но постепенно хиреют плоды, а труды возрастают. Ныне главой качая, вздыхает седой землепашец, как он великий свой труд убивает порою напрасно, и при сравнении плохих настоящих времен с временами прошлыми часто он счастие предков своих восхваляет. И виноградарь, что ветхостью лоз опечален, припомнив старое время, клянет божество и кивает на небо. Часто твердит он, что древний народ, благочестия полный, в тесных владениях все-таки жизнь проживал беспечально, даже хотя приходилось на каждого меньшего вспашки. Не понимает того он, что чахнет мало-помалу и направляется к гробу, под бременем лет истощившись».

Страбон (64-63 гг. до н.э. — 23-24 гг. н.э.) — известный античный географ — касаясь границ Ойкумены, соглашается с Аристотелем и Эратосфеном в вопросе обитаемости земли как функции географической широты. Он продолжает настаивать, что пределом возможности жизни на Земле в направлении на экватор служит 12 градусов 30 минут северной широты. Он провел северную границу Ойкумены, дальше которой жизни препятствует холод, в 400 милях к северу от Черного моря: ни одно из людских поселений, существующих в Европе севернее Альп, не могло, по Страбону, приобщиться к цивилизации, так как жизнь там сосредоточивается вокруг костров, огонь в которых нужно постоянно поддерживать.

Возвращаясь к вопросам оценки места и предназначения человека в природе, отметим, что в концепциях античных мыслителей уже намечены основные черты так называемого европейского типа экологического сознания: «Люди, будто назначенные блюстителями земли, — пишет Цицерон, — не позволяют ей одичать из-за свирепых зверей». Неужели мир создан для деревьев, травы или зверей? Господство над земными благами у человека полное. Он двенадцать тысяч лет тому назад, к примеру, приручил собаку, и она служит ему верно. До этого собаки бегали стаями по лесам и полям. Человек использует поля и холмы, реки и озера, сеет хлеб, сажает деревья. Человеческий разум шаг за шагом проникает в тайны природы.

В процессе освоения природных богатств приобщались к природоохранительным делам и государственные структуры тех древних времен. К примеру, в римском сенате активно действовали экологические экспертизы при строительстве сложных по тому времени ирригационных и канальных сооружений, дамб и т.д.