Название: Русский язык и культура речи - Голуб И.Б.

Жанр: Педагогика

Рейтинг:

Просмотров: 5817

Отказ писателей от использования прилагательных при изображении природы в художественном тексте может стать своеобразным стилистическим приемом, демонстрирующим ироническое отношение автора к «высокому» слогу, стремление к «деромантизации» пейзажа. Этот прием показан, например, в рассказе М. Горького «Месть»: Соловьи и луна, тени, запах цветов — все это имелось налицо и в количестве гораздо большем, чем было нужно по ходу дел. Читатель невольно сравнивает эту фразу с пейзажной зарисовкой в начале рассказа (Эта река и камыш, по ее берегам, а за ним темные, пышные деревья так хороши, облитые чудным, приветливым светом луны...); отказ автора от использования прилагательных-эпитетов расценивается как выражение протеста против фальши «красивых слов».

Значительные выразительные возможности заложены в формах степеней сравнения имени прилагательного. Они указывают на более (или менее) интенсивное проявление качественного значения, что делает их экспрессивными: Можно краше быть Мери, но нельзя быть милей (П.); Молчалин прежде был так глуп! Жалчайшее созданье! (Гр.) Писатели и публицисты используют различные сочетания форм степеней сравнения, создающие гиперболизм при указании на преобладание того или иного признака: Дороги хужехудшего (Ч.).

Умение автора найти точное прилагательное нередко выступает критерием хорошего слога. Однако при употреблении прилагательных важно сохранять чувство меры, не злоупотребляя определениями, порождающими многословие. А.П. Чехов советовал молодому Горькому: «Читая корректуру, вычеркивайте, где можно, определения» (выделено нами — И.Г.).

Многие считают, что числительные не интересны с точки зрения выразительности речи, так как обычно используются лишь для точной передачи количественной информации. Но иногда статистические данные более интересны, чем самые красивые слова. В.Г. Белинский замечал, что бывает так, когда «самые увлекательные, самые патетические места ораторской речи вдруг сменяются статистическими цифрами, сухими рассуждениями, потому что толпа убеждается не одной  красотой живой речи, но... и фактами» (рецензия на «Общую риторику» профессора И. Кошанского»).

Опытные ораторы в выступлениях стараются избегать употребления числительных, так как на слух они воспринимаются с трудом — статистика утомляет аудиторию. Иное дело — письменная речь. Здесь числительные незаменимы как самая информативная часть речи, выступающая, в определенных условиях, и как сильный источник эмоциональной речи. Какой всплеск эмоций могут вызвать числительные, например, в рубрике «Очки, голы, секунды», адресованной болельщикам и спортсменам! Однако нас больше интересует использование числительных писателями.

Числительные, как и другие части речи, вовлекаются в систему выразительных средств. Мастера художественного слова ценят числительные, которые при описании событий создают впечатление достоверности, правдивости изображения. Это важно, например, в повествовании о военных событиях, когда писатель использует фактические данные, извлеченные из тех или иных документов:

Полк Карпова занимал оборону на линии: высота 251 — деревня Петелино — разъезд Дубосеково... Они сконцентрировали свыше                             80 танков, два полка пехоты, шесть минометных и четыре артиллерийские батареи.

(А. Кривицкий)

При таком включении числительных в художественную речь читатель ощущает их иностилевую принадлежность, но именно это и придает повествованию особую действенность, заставляя поверить автору.

При стилистической оценке местоимений прежде всего обращает на себя внимание их особая употребительность в разговорной речи. В живом общении их конкретизация легко достигается жестом, интонацией. Мы любим употреблять местоимения и для выделения особо значимых слов: Дима, он не подведет. Экономика, она требует внимания профессионалов... Такое (двойное) указание на предмет речи далеко не всегда стилистически оправдано. Тем более лишними оказываются местоимения в таких, например, предложениях: Перед своей смертью он покаялся; Окончив свою школу, Ольга осталась в родной для нее деревне. Однако это вовсе не означает, что местоимения следует избегать. Нужно научиться их использовать как источник выразительности речи.

Обращение к местоимениям художников слова всегда продиктовано эстетическими мотивами. Чтобы понять это, проанализируем выразительные возможности некоторых местоимений. По богатству экспрессивных красок на первом месте среди них стоят личные местоимения. Введение в текст личных и притяжательных местоимений я, мы, мой, наш, приводит к субъективации авторского повествования. Этот стилистический прием широко используют писатели и публицисты. Так, журналист, выступая в очерке от первого лица, создает впечатление достоверности описываемых событий, как бы «приближая» их к читателю:

Я вхожу в комнату, где живет режиссер Алексей Герман... и будто попадаю в знакомый по экрану мир.

Личные местоимения в прямой речи, которая тоже является сильным источником экспрессии, создают «эффект присутствия» читателя в описываемой ситуации:

Узнаю, что многие вещи германовской квартиры переселялись в павильон и снимались в фильме. Зачем?

— Мне это было очень важно. Висел портрет отца, портрет матери... Соврать под их взглядом было немыслимо.

Если же в речи происходит замена личных местоимений первого лица формой третьего лица, — создается «эффект отстранения», описываемое отдаляется, что также может стать стилистическим приемом: