Название: Психология памяти - Черемошкина Л.В.

Жанр: Психология

Рейтинг:

Просмотров: 821

Говоря о наличии промежуточных, субъективно-личностных целей, необходимо иметь в виду, что именно содержание этих субъективных целей характеризует индивидуальное своеобразие личности в ее интеллектуальных и личностных проявлениях. Другими словами, субъективно-личностные закономерности функционирования психического не могут быть поняты в рамках исследования целесообразной деятельности. Д.Б.Богоявленская пишет, что человек — принципиально разомкнутая система, и целесообразность даже применительно к конкретному труду не исчерпывает направленности познавательной деятельности человека [35, 36]. «Понять специфически человеческий способ деятельности можно лишь тогда, когда в самом процессе конкретного труда будет вскрыто нечто выходящее за границы выполнения данной задачи, т. е. та самая универсальность, о которой говорил Маркс. Если цель возникает как частная задача для достижения другой цели, а другая — как средство осуществления следующей и т.д., то рано или поздно мы должны будем перейти от проблемы целе-образования в рамках целесообразной деятельности к проблеме собственно целеполагания» (Д.Б.Богоявленская).

Переход в собственно познавательное целеполагание, пишет Д. Б. Богоявленская, происходит уже после нахождения алгоритма и его обработки. Он заключается в том, что, имея достаточно надежный способ работы, испытуемый продолжает мыслительную деятельностьза пределами заданного. Двигаясь во втором, глубинном, слое экспериментального материала, он пытается понять, осмыслить причины, порождающие те закономерности, которые он обнаруживает в ходе этого познавательного движения. В том случае, когда у испытуемого полностью отсутствует ориентировка на «успешность», открытая закономерность становится объектом его теоретического (не сравнение, а анализ единичного) исследования. Такова новая цель его деятельности, которая не была дана испытуемому, не была средством эффективного достижения основной цели, т.е. подцелью. Новая цель возникает, что принципиально, только после достижения заданной цели, и теперь вся познавательная деятельность субъекта направлена на нее. Так, в эксперименте мы сталкиваемся с феноменом постановки новой проблемы испытуемым [35].

Динамика, выражающаяся в переформулировании вопросов и целей задачи, идет в двух направлениях: по линии их обобщения и по линии их конкретизации. Эта стадийно изменяющаяся переформулировка вопросов и целей задачи как в сторону их обобщения, так и в сторону конкретизации с последующей заменой (перестановкой) их друг другом и составляет основную особенность вскрытого в данной работе механизма решения задач.

Если переформулированием вопросов к задаче в более обобщенные определения целей достигается стадийно расширяющийся охват привлекаемых к решению данных (макропереформулировки), то при попытках повторного анализа задачи производятся конкретизирующие их переформулировки, построенные уже в сторону дифференциации задачи (микропереформулировки).

Таким образом, преобразуемые как в сторону большей обобщенности, так и в сторону конкретизации, переформулировки целей и вопросов к задаче обеспечивают глубокую и разностороннюю переработку исходных и привлекаемых по ходу решения компонентов задачи, поиск настоящего аналога или прототипа решаемой задачи, реконструкцию ее первоначально сформулированных элементов и в конечном итоге постепенное вычленение нового варианта решения.

А. Ф. Эсаулов исследовал как особенности исходных, так и привнесенных данных, а также преобразование их во взаимосвязанные системы, что особенно интересно в контексте анализа мне-мических процессов. Его эксперименты показали, что каждая из позже образованных, т.е. последующих, систем соподчиненных между собой данных задачи не только вытекает из предыдущих, но одновременно реорганизует эти предыдущие системы в новые комбинации, обеспечивающие упорядочивание привлекаемых к решению знаний на последовательно усложняющихся уровнях их систематизации [275].

Вышесказанное со всей очевидностью демонстрирует системообразующую функцию цели по отношению к любой деятельности. Причем цель, принятая, «присвоенная» субъектом, существенно отлична от цели, которая субъекту задавалась и существовала как бы вне его, объективированно, в качестве определенного содержания, текста и т.д. Под изменением цели подразумевается формирование определенного отношения к ней, придание ей смысла. По всей вероятности, цель может трансформироваться субъектом и содержательно, т. е. достраиваться, дополняться какими-то элементами (самоинструкциями, как осознаваемыми, так и неосознаваемыми, результатами анализа целевого контекста и т.д.), или, наоборот, возможна симплификация цели деятельности. И только в таком «субъективно завершенном» виде цель начинает выполнять свою регулирующую функцию; бесспорно также, что цель трансформируется и в процессе реализации деятельности.

В тех случаях, когда испытуемый не только принимает цель, но трансформирует ее в соответствии со своими мотивационны-ми, интеллектуальными, эмоциональными процессами, можно говорить не только о регуляции деятельности, но и о саморегуляции как высшем уровне развития регулирующих механизмов.

Саморегуляцию следует понимать как сложную динамическую систему, включающую одновременно и мотивационные, и операционные, и функциональные компоненты. Саморегуляция — это функция человека как субъекта деятельности.

Если на уровне индивида саморегуляция осуществляется по естественным нейрофизиологическим законам (экстраполирование вероятного будущего в виде его нервной модели, акцептора действия и т.п., а также сличение по принципу обратной связи фактических результатов действия с первоначальными прогнозами), то на уровне личности саморегуляция приобретает социальную обусловленность, сознательный и произвольный характер.

Применительно к мнемической активности или мнемической деятельности процесс развития регулирующих тенденций начинается с появлением средств запоминания. По мере развития такого рода инструментария в структуре мнемической деятельности все большее значение приобретают действия, имеющие чисто вспомогательный смысл, значимые не сами по себе, а как средства для достижения мнемических целей. Понятно, что использование различных средств организации собственных действий оказывается возможным лишь в результате развития иерархической структуры личности, когда человек, выступая в качестве субъекта деятельности и осуществляя свою управляющую функцию, к самому себе относится как к объекту управления, исполнителю, действия которого он должен направить и организовать с помощью тех или иных средств.

В этом контексте наиболее важны исследования взаимосвязей мнемических способностей с волевыми качествами личности, -/Т-концепцией и другими личностными характеристиками, доступными сознанию и самосознанию личности. Однако большинство подобных исследований носит констатирующий характер (К.Д.Ушинский, Т.Рибо, П.П.Блонский, А.А.Смирнов, С. Г. Бархатова, Е. С. Махлах, И. А. Рапопорт и др.). А. И. Липкина, изучая мнемическую деятельность людей с различной самооценкой, установила, что характер самооценки влияет на результаты решения мнемической задачи [133]. В работах А.Джевечки [72], Е. С. Махлах и И. А. Рапопорта [152] подтверждается гипотеза о зависимости развития памяти от ценностей и интересов личности на основе предпочтительного развития того вида памяти, который обслуживает ведущие цели и ведущие деятельности. Волевые качества личности, особенности ее Я-концепции помогают субъекту запоминающему относиться к себе как к объекту управления, как к исполнителю.