Название: Педагогическая антропология - Бим-Бад Б.М.

Жанр: Педагогика

Рейтинг:

Просмотров: 854


Все, что ему необходимо, он обязан произвести из себя сам. Изыскание средств питания, одежды и крова, обеспечение внешней безопасности и защиты — все это должно быть исключительно продуктом его собственных усилий. Равно как и все развлечения, могущие сделать жизнь приятной, даже его проницательность и ум, даже доброта его воли.

Когда человек от величайшей грубости возвысится до величайшей искусности, до внутреннего совершенства образа мыслей (насколько это возможно на земле) и благодаря этому достигнет счастья, он воспользуется плодами своих трудов и будет обязан ими только самому себе.

Величайшая проблема для человеческого рода, разрешить которую его вынуждает природа, — достижение всеобщего правового гражданского общества. Только в обществе, и именно в таком, в котором членам его предоставляется величайшая свобода, а стало быть, существует полный антагонизм, только в таком обществе может быть достигнута высшая цель природы: развитие всех ее задатков, заложенных в человечестве.

Вот почему такое общество, в котором максимальная свобода сочетается с непреодолимым принуждением законов, т.е. справедливое гражданское устройство, должно быть высшей задачейдля человеческого рода. Посредством разрешения и исполнения этой задачи наш род может достигнуть остальных своих целей.

Вступать в это состояние принуждения заставляет людей, вообще-то расположенных к полной свободе, беда, и именно величайшая из бед — та, которую причиняют друг другу сами люди. Склонности людей приводят к тому, что при необузданной свободе они не могут долго ужиться друг с другом.

Однако в ограниченном законом пространстве, каковым является гражданский союз, эти же человеческие склонности производят впоследствии самое лучшее действие. Они подобны деревьям в лесу, которые именно потому, что каждое из них старается отнять у другого воздух и солнце, заставляют друг друга искать этих благ все выше и благодаря этому растут прямыми. Между тем деревья, растущие на свободе, обособленно друг от друга, выпускают свои ветки как попало и растут уродливыми, корявыми и кривыми.

Вся культура и искусство, украшающие человечество, самое лучшее общественное устройство — все это плоды необщительности, которая в силу собственной природы сама заставляет дисциплинировать себя и тем самым развить природные задатки.

Благодаря искусству и науке мы достигли некоторой ступени культуры. Мы цивилизованы в смысле всякой учтивости и вежливости в общении друг с другом. Но нам еще многого недостает, чтобы считать нас нравственно совершенными.

В самом деле, моральность требует весьма высокой культуры. Государства же тратят все свои силы на достижение своих тщеславных и насильственных завоевательных целей.

Это постоянно затрудняет медленную работу над внутренним совершенствованием образа мыслей граждан, лишает их даже всякого содействия в этом направлении. А все, что не привито морально доброму образу мыслей, есть не более как видимость и позлащенная нищета.

Пока это происходит, нельзя ожидать какого-либо улучшения в сфере морали. Ибо для этого необходимо долгое внутреннее совершенствование каждого общества ради воспитания своих граждан. В этом состоянии род человеческий останется до тех пор, пока он не выйдет указанным путем из хаотического состояния отношений между государствами.

Историю человеческого рода в целом можно рассматривать как постепенное осуществление совершенного государственного устройства. Как единственное состояние, в котором она может полностью развить все задатки, вложенные природой в человечество.

Мы могли бы с помощью нашего собственного разумного устройства приблизить наступление этого столь радостного для наших потомков момента. Поэтому для нас самих весьма важны даже слабые признаки его приближения. В настоящее время отношения между государствами столь сложны, что ни одно не может снизить внутреннюю культуру, не теряя в силе и влиянии по сравнению с другими.

Таким образом, если не успехи, то, по крайней мере, сохранение этой цели в достаточной мере обеспечивается даже честолюбивыми стремлениями государств.

Далее, гражданскую свободу нельзя сколько-нибудь значительно нарушить, не нанося ущерба всем отраслям хозяйства, особенно торговле, а тем самым не ослабляя сил государства в его внешних делах. Эта свобода постепенно развивается. Когда препятствуют гражданину строить свое благополучие выбранным им способом, совместимым со свободой других, то лишают жизнеспособности все производство и тем самым уменьшают силы целого. Вот почему все более решительно устраняется ограничение личности в ее деятельности, а всеобщая свобода все более расширяется.

Таким образом постепенно возникает, преодолевая заблуждения и иллюзии, просвещение как великое благо, которое человеческий род извлекает даже из корыстолюбивого стремления своих повелителей к господству, когда они понимают свою собственную выгоду.

Но это просвещение, а вместе с ним и некая неизбежно возникающая душевная заинтересованность просвещенного человека в добром, которое он научается достаточно полно понимать, должны постепенно доходить до верховных правителей и получить влияние даже на принципы управления. Наши мироправители не имеют средств на общедоступные воспитательные учреждения и вообще на все то, что создается для общего блага, поскольку все средства заранее откладываются для войны. Тем не менее, они, по крайней мере, не препятствуют самостоятельным, хотя и незначительным, усилиям своего народа в этом деле.

Просвещение, о котором мы непрерывно говорим в связи с идеей всеобщей истории, — это выход человека и человечества из состояния несовершеннолетия.

Несовершеннолетие есть неспособность пользоваться своим рассудком без руководства со стороны кого-либо другого. Несовершеннолетие по собственной вине — это такое, причина которого заключается не в недостатке рассудка, а в недостатке решимости и мужества пользоваться им без руководства со стороны кого-либо другого. «Имей мужество пользоваться своим собственным рассудком!» — таков лозунг просвещения.

Леность и малодушие — вот причины того, почему многие люди уже после освобождения их от чужого руководства все же охотно остаются на всю жизнь несовершеннолетними и почему другие так легко присваивают себе право быть их опекунами. Первым просто удобно быть несовершеннолетними! Им нет необходимости мыслить, если только другие займутся за них этим докучливым делом.


Оцените книгу: 1 2 3 4 5