Название: Основы общей психологии - Рубинштейн С.Л.

Жанр: Психология

Рейтинг:

Просмотров: 832

Протекание мыслительного процесса в действенной ситуации, непосредст­венная связь ее с практическим действием накладывают на нее специфический отпечаток. В тех случаях, когда действие не входит в течение самой мыслитель­ной операции, все решение задачи должно быть целиком продумано субъектом, все звенья его от начала и до конца должны быть проведены и учтены мысленно. Между тем в непосредственно-действенной ситуации можно сначала уяснить себе лишь начальный этап решения, только то, что, как бы ни пошло решение дальше, сначала необходимо во всяком случае сделать то-то. Если сейчас же и реализовать первый этап решения в практическом действии, то это действие, ре­ально изменяя проблемную ситуацию, помимо намеченного и заранее предус­мотренного изменения ее, сплошь и рядом повлечет за собой и выявит ряд попут­ных изменений, которые до совершения практического действия могли быть не предусмотрены и которые после его совершения непосредственно видны. Дей­ствие, вклинивающееся в течение мыслительной операции, реализуя ближайший намеченный этап решения, освобождает от необходимости заранее предусмот­реть, представить, вообразить себе и учесть все многообразие тех изменений в проблеме ситуации, которые оно вносити которые нужно было бы заранее пре­дусмотреть и мысленно учесть при решении задачи, протекающей не непосред­ственно в самом ходе действия. Практическое действие, таким образом, частично заменяет мыслительную операцию по предвидению и предварительному учету некоторых последствий, вытекающих из предшествующих этапов решения зада­чи, и является постольку как бы непосредственным компонентом процесса реше­ния задачи. В этом смысле можно было бы, пожалуй, — очень условно, конеч­но, — сказать, что здесь имеет место мышление действиями. В этой функции, выполняемой практическим действием, заключается специфическое преимуще­ство мыслительной операции, непосредственно включенной в ход практического действенного решения задачи.

Но такая мыслительная операция предъявляет, с одной стороны, и свои спе­цифические требования, отличные от требований, предъявляемых задачей при обобщенном теоретическом решении. Она сплошь и рядом требует более изо­щренной наблюдательности и внимания к отдельным, частным деталям, предпо­лагая умение использовать для решения задачи в данном частном случае то особенное и единичное в данной проблемной ситуации, что не входит полностью и без остатка в теоретическое обобщение; она требует также умения быстро переходить от размышления к действию и обратно. Для одних такие смены являются облегчением, передышкой; для других — медлительных и системати­ческих умов — они воспринимаются как перебои, создающие существенные за­труднения, иногда даже вносящие дезорганизацию в мыслительный процесс.

Специфична также в одном и другом случае мотивация мыслительного про­цесса; одно дело, если стимулом для мыслительного процесса служит практиче­ская, действенная ситуация, непосредственная необходимость для субъекта не­медленно выйти из затруднения, в котором он оказался; совсем другое дело, когда речь идет о разрешении теоретической проблемы, прямо не связанной с практической ситуацией, в которой в данный момент находится человек. Совер­шенно очевидно, что каждый из этих случаев создает различную психологиче­скую ситуацию для мыслительного процесса: у разных людей, в зависимости от их интересов, от всего склада ума и личности в целом, она, естественно, должна дать различные результаты.

В конечном счете специфические особенности различных видов мышления обусловлены у разных людей прежде всего специфичностью задач, которые им приходится разрешать; они связаны также с индивидуальными особенностями, которые у них складываются в зависимости от характера их деятельности.

О ГЕНЕТИЧЕСКИ РАННИХ СТУПЕНЯХ МЫШЛЕНИЯ

В генетическом плане применительно к ранним ступеням развития можно гово­рить о наглядно-действенном мышлении и как особой степени в его развитии, имея в виду тот период, когда мышление было вплетено в материальную прак­тическую деятельность людей и не выделилось еще в теоретическую деятель­ность.

Мышление, формируясь первично в действенном плане, лишь на последую­щих ступенях развития выделяется из практической деятельности в качестве самостоятельной теоретической деятельности.

Не подлежит сомнению, что генетически первичной интеллектуальной опера­цией было разумное действие, опиравшееся на наглядное мышление, — нагляд­но-действенное (или «сенсомоторное») мышление, точнее, это было наглядно-ситуационное мышление, непосредственно включенное в практическое действие. Действие, непосредственно соприкасаясь с объективной действительностью, про­никая внутрь ее и ее преобразовывая, является исключительно мощным сред­ством формирования мышления, отображающего эту действительность. Действие поэтому как бы несет мышление на проникающем в объективную действитель­ность острие своем. В действии сосредоточивается первично самый освещенный, наиболее интеллектуализованный участок сознания. Если И. П. Павлов изображает сознание как светящуюся точку, перемещающуюся по коре головного моз­га, то в этой связи можно было бы говорить о мышлении как о светящемся поле, передвигающемся на острие действия и расширяющемся по мере проникнове­ния его в мир.

Лишь затем, на основе общественной практики, развилось теоретическое мышление и более высокие виды наглядно-образного мышления. При этом с развитием более высоких видов мышления, в частности мышления теоретиче­ского, генетически более ранние виды наглядного мышления не вытесняются, а преобразовываются, переходя к своим высшим формам. Развитие мышления не сводится к тому, что над генетически более ранними примитивными видами мышления надстраиваются генетически более поздние и сложные. В силу не­разрывной внутренней связи всех сторон мышления между собой, личностью и ее сознанием в целом, генетически более ранние виды поднимаются на высшую ступень. Это относится, в частности, и к наглядно-ситуационному мышлению, непосредственно включенному в практически-действенную ситуацию.

Развитие мышления человека на основе общественной практики не является односторонним развитием опосредованного логического мышления в понятиях за счет чувственного непосредственного содержания сознания; оно вместе с тем развитие и этого последнего, приводящее к новому восприятию действительности.

Сама грань между непосредственным и опосредованным относительна, под­вижна, исторична. В зависимости от уровня и содержания наших знаний мы не только по-иному рассуждаем, но и по-иному непосредственно воспринимаем то, что нам дано; наши знания отражаются в нашем восприятии действительности. Сами способы действия, которыми располагает действующий и решающий зада­чу наглядно-действенного мышления субъект, зависят не только от его личного, но и от социального опыта. Через них в ситуацию наглядно-образного мышле­ния проникают знания, которые не даны субъекту в виде общих положений, но которыми субъект пользуется, поскольку они осели в определенных способах оперирования с вещами. Продукты теоретического мышления, реализуясь на практике, входят в сферу непосредственно данного. Поэтому то, что на одной стадии развития может быть предметом только опосредованного знания и теоре­тического опосредованного мышления, включается на следующей стадии в не­посредственный опыт и оказывается в поле зрения наглядного мышления: «наи­вная физика» — не только предпосылка, но в известной мере и опосредованный практикой продукт теоретической физики. Этим историческим опосредованием «непосредственного» созерцания человека объясняется изменение характера доступных ему задач и принципиальное различие наглядно-действенного мыш­ления человека по сравнению с «интеллектом» келеровских обезьян. Различие не только в том, что у человека есть также и словесное теоретическое мышление в понятиях, — различно и само их наглядное мышление.