Название: О душе - Попова О.С.

Жанр: Литература

Рейтинг:

Просмотров: 1233

25. Например, Эмпедокл (Филопон).

26. Таковы Гиппон, Гераклит (Филопон).

27. ζη̃ν от ζέω; ζέω значит киплю, отсюда понятие тепла. К теплу сводили сущность души Демокрит, Гераклит, Критий. Этимологически данное толкование оснований не имеет.

28. Соответствующее рассуждение о связи греческого термина души со словом охлаждение мы находим в главе XVII диалога Платона «Кратил»: «те, кто установил название души (τήν ψυχήν), думали, что пока она имеется у тела, она является причиной его яеизни, доставляя способность дыхания и освежаясь (άναψύχον), при отсутствии того, что охлаждает, тело погибает и умирает. Отсюда, полагаю, название души» (399Е). Кого разумеет Аристотель, говоря об учении, сводящем сущность души к холоду, сказать затруднительно.

Глава третья

1. Вся глава III посвящена доказательству того, что движение не свойственно существу души (χατ’ούσιαν). Аристотель с такой настойчивостью, используя са'мые разнообразные, а подчас и неожиданные аргументы, доказывает свою мысль, что складывается впечатление, будто для него вообще душа и движение две вещи несовместимые. Между тем, из дальнейшего содержания трактата явствует, что душа, нарядус другими своими функциями, является также причиной движения. Поэтому следует четко'отличать: Аристотель, отрицая, чтобы движение было свойственно существу души, допускает, что у души есть способность движения. Это различие подчас затемняется в настоящей главе по вине самого Аристотеля.

В первой части главы (до критики учения Платона о мировой душе) можно отличить следующий ряд аргументов, удачно сформулированных Хаммондом. Положение о том, что душе по существу свойственно движение, 1) заставило бы предположить, что душа пространственна, 2) привело бы к допущению, будто движения души вызываются также внешней силой, 8) натолкнуло бы на мысль, что душа должна сдерживаться внешней силой, между тем, эти вынужденные движения и остановки абсурдны, 4) состав души определялся бы характером движений, 5) душа будет испытывать движения, ею вызываемые, и, так как она вызывает пространственные движения, то она будет сама испытывать пространственные движения и будет возвращаться к телу после выхода из него, 6) если движение есть смещение объекта, находящегося в движении, и если основная природа души сводится к движению, то движение предполагает смещение души с ее сущностных природных позиций.

2. Если уточнить распределение видов движений по категориям, то в настоящем месте у Аристотеля указаны движения лишь по трем категориям—пространства (передвижение), качества (изменение) и количества (уменьшение и увеличение). В конечном счете всякое движение сводится, по Аристотелю, к движению пространственному. В другом перечислении видов движений («Метафизика», XII, 2) имеется еще возникновение и уничтожение (по отношению к категории сущности), но Аристотель оговаривается («Физика», V, 1), что, строго говоря, их нельзя считать движениями.

3. Аргументация неясная и противоречивая (на что указывал Тренделенбург; противоречие с нижестоящим утверждением, что «нет необходимости тому, в сущности чего заключено самостоятельное движение, двигаться под воздействием другого»; вместе с тем, движение извне может и не быть движением по себе). Можно, правда, возразить Тренделенбургу, как и Уоллесу, что он не полностью цитирует фразу Аристотеля, который оговаривает: «за исключением движений случайных», а к ним естественно отнести движения извне, — всё же рассуждение остается неясным. Некоторое осмысление всего места можно дать, отправляясь от Шенье (стр. 215—216), который связал настоящую аргументацию с дальнейшим ходом мысли. Если признать коренное, изначальное движение у души, то понятно наличие насильственных (βίβιοι) движений, ибо последние возможны лишь, когда им оказывается сопротивление, а это происходит именно тогда, когда основной тенденции души нельзя потушить. Что же мешает признать наличие таких насильственных движений у души? Разве аффекты, страсти не свидетельствуют о тех препятствиях, которые испытывает душа в своем бытии? Но какая душа? Ведь подлинная суть души, по Аристотелю, бесстрастна (остаток идеализма Платона), это чистый ум; к нему эти насильственные акты не приложимы.

4. Т. е. к воде и воздуху.

5. Фразу «из этого бы вытекало, что живые существа, умерев, могли бы ожить» Тренделенбург считает вставкой, сделанной христианским комментатором. Бониц совершенно правильно возражает: «Как раз последняя фраза служит наглядным показателем бессмыслицы тех выводов, к которым приводит оспариваемое определение. Воскресение мёртвых представляется извращением существующего порядка вещей, подобно обратному ходу солнца».

6. Филипп — сын Аристофана.

7. Имеется в виду «Тимей», диалог Платона, а именно место о мировой душе. Согласно фантастической космологии, заключенной в «Тимее», общая картина мирообразования такова: Демиург, создатель мира, созерцая прототип живого существа, образует мировую душу; душа охватывает собою отношения чисел и меры, созидая мировую гармонию; она является не только мыслящим принципом, но и движущим видимую природу, поэтому она содержит в себе пути небесных тел.

8. Точнее: исследуя природу, рассуждает (φυσιολογει̃); под «физиологией» у Аристотеля разумеется то, что у нас связано с понятием природы (Буссе).

9. Это действие нельзя понимать, как последующий во времени акт после свертывания прямой линии в круг; наоборот, первое предполагает второе — он разделил линию на две части, свернул их в круг, так что вместо одного круга получил два.

10. Желая посчитаться со взглядами Платона о природе души и сам интресуясь природой души, какова она у человека, животных и т, п., Аристотель странным образом обращается не к учению Платона об индивидуальном сознании, а к космическому понятию души, данному у Платона в фантастической форме.