Название: Личность в психологии - Оллпорт Г. В.

Жанр: Психология

Рейтинг:

Просмотров: 841

Политические последствия психологических теорий представлялись Дьюи столь важными, что он прилагал значительные усилия, чтобы дискредитировать социальную психологию, которая, как ему казалось, была , антидемократично ориентированной. Он не боролся с этими теориями, приводя опровергающие их доказательства, он просто не признавал их из-за их идеологической направленности. Мечтой Дьюи была психология, совместимая с демократией, и он отвергал любую науку о психике, которая предполагала противоположное применение. В этой связи становится понятным его нелюбовь к теории фиксированных инстинктов, к французской школе подражания, к дюркгеймовской школе коллективных представлений, а также его сомнения в отношении психологии способностей и недоверие к понятию интеллектуального коэффициента.

Прочие концепции казались ему столь же неприемлемыми. Он не видел пользы в вундтовской психологии народов, поскольку она предполагала применение категорий интроспективной психологии. Он утверждал, что интроспективные категории фактически являются основной причиной отсталости социальной психологии (47). Интересно, что одной из причин, по которым он отрицал дуализм интроспективной психологии, была возможность их политического использования:

«Те, кто стремится к монополизации социальной власти, сочтут вполне подходящим разделение привычки имысли, действия и души, столь распространенное на протяжении всей истории человечества. Поскольку дуализм предоставляет им возможность думать и планировать деятельность, в то время как другие остаются послушными, пусть даже и неловкими, инструментами. Пока такая схема не изменится, нет смысла ожидать воплощения демократии в реальной жизни» (48).

Даже метафизические постулаты Дьюи рассматривал в их связи с демократической ориентацией.

Чтобы завершить свои список отрицаний, Дьюи внес туда и все направления социальной психологии, которые не придавали значения внешним силам, действующим на организм. Если мы не верим в то, что окружающая среда оказывает влияние на человека, нет смысла в социальных реформах. Даже в 1917 году, когда у нас в фаворе была концепция инстинктов, он настаивал, что инстинкты становятся реальностью только тогда, когда они соотнесены с ситуацией. Помимо инстинктов или импульсов, категории социальной психологии должны включать ряд других — привычку, проницательность, мышление, координацию, адаптацию и обычай. Обычай имеет особое значение, поскольку обеспечивает те рамки, внутри которых функционирует мышление индивида (*49).

Обычай — первый учитель привычек, и первоочередная задача социальной психологии — выявить механизм образования обычая посредством привычки, а также желаний, убеждений и целей. Социальная психология, несомненно, опирается на биологическую, или функциональную, психологию, рассмотренную нами выше. Предмет и той и другой — живой организм, определенным образом действующий и координирующий свои действия. Когда эта координация нарушена, когда неадекватная привычка выходит из употребления, у нас появляется возможность новой координации, обновленного поведения, реализуемых посредством импульсов, проницательности, внимания, ассоциаций и мышления. Эта краткая формула предлагает проблематику индивидуальной психологии, но в том случае, когда на новую координацию оказывает влияние обычай, или когда в процесс вовлечены другие люди, на помощь призывается социальная психология.

Некоторые специфические проблемы в рамках социальной психологии возникают тогда, когда новая координация приводит к фрустрации или когда затруднена реконструкция привычки. В таком случае возник кает поток эмоций. Возможно, эмоция будет направлена по побочному каналу замещающих привычек и исчезнет сама собой. Но возможно, она будет усиливаться и совпадет с соответствующей эмоцией окружающих.  Результат такого совпадения может быть различным: волна энтузиазма в отношении реформы или реакция насилия против угрожающего нововведения. В любом случае выполняется условие так называемого мышления толпы. Толпы и сборища становятся реальностью, когда имеет место дезинтеграция привычек, высвобождающая те импульсы, которые могут  стать предметом манипуляций натренированных демагогов или пропаганды.

Гораздо большей стабильностью, чем толпа, обладают группа, клуб, политическая партия. Это тот уровень человеческих связей, который особо интересует Дьюи, поскольку именно здесь существует общество и может реализовываться демократическая деятельность.

«Общество и его проблемы» определяет широкие рамки системы политической психологии, так же как и «Левиафан» Гоббса, «Социальный контракт» Руссо или «Групповое мышление» Мак-Даугалла. Но взгляды  Дьюи отличаются от взглядов всех его предшественников. Он отвергает все освященные веками доктрины общей воли, Суверенного Народа, группового мышления и Великого Общества. Политические группировки, утверждает он, не носят надличностного характера и не основываются на социальных инстинктах. Желания, выборы и цели — это различные действия отдельных человеческих существ, не проистекающие из каких-то изначально существующих социальных склонностей.

Общество представляет собой не некую мистическую целостность или выражение социальных инстинктов, а всего-навсего сопродук социальной активности конкретных людей. Пока между А и В имеют место непосредственные личные взаимодействия, социальная совокупность тут ни при чем. Но если последствия их взаимодействия влияют не только на их жизнь, но и на жизнь и благополучие окружающих, то в процесс включается социальная совокупность, основанная на общественном интересе. Сама по себе это совокупность неорганизованна и бесформенна, она состоит из общих для определенных людей сегментов их частных интересов. Одна совокупность образовалась благодаря производству автомобилей, другая — существованию школ, третья — практике налогообложения. Когда избираются или каким-то иным путем определяются официальные лица, бесформенная социальная совокупность становится организованной. Сами по себе эти официальные лица — тоже отдельные индивиды, но они обладают специальной властью, предназначенной для того, чтобы защитить общие для всех членов этой совокупности интересы. Существует и всеобъемлющая совокупность — государство, объединенное и действующее посредством чиновников, от которых ожидают, что они подчинят свои частные интересы всеобщему благу (50).

К несчастью, те силы, которые обеспечивают функционирование нашего демократического государства, сами по себе детерминированы условиями, препятствующими эффективности демократии. Технология породила много социальных совокупностей, интересы которых зачастую находятся в противоречии. Каждый из нас является членом большого количества не связанных между собой, а иногда и антагонистичных групп. Практически невозможно выбрать чиновника, который представлял бы все наши разнообразные интересы. Мы даже не осознаём те широкие индустриальные и экономические общности, с которыми мы связаны бесчисленным количеством путей, и по этой причине не знаем даже, в какой сфере лежат наши интересы. Наши так называемые общественные выборы часто представляют собой не что иное, как реализацию желание определенной группы финансовых сил, пропагандистов или эгоистичных лидеров. И в результате мы имеем «помрачение общества». Демократия становится неэффективной.