Название: Личность в психологии - Оллпорт Г. В.

Жанр: Психология

Рейтинг:

Просмотров: 841

4. Еще одна составляющая гениальности — усердная работа. Способность великих ученых и художников работать нечеловечески долго уже стала легендой. И, тем не менее, мы не можем подсчитать соотношение вдохновения и потения, в совокупности обеспечивающих успешную карьеру. Левин производил впечатление исключительно энергичного и выносливого человека. Глубокая обеспокоенность состоянием мира; особенно в последние годы жизни Левина, обусловила его активное участие в различных комитетах, правительственных исследовательских проектах, в общественной жизни; эти виды деятельности дополняли eго обычную нагрузку, заключавшуюся в преподавании, написании работ, руководстве исследованиями и выполнении административных функций.

5. Из списка детерминант гениальности нельзя исключить и ситуационный фактор; сам Левин неоднократно упоминал о нем, когда речь заходила о его биографии. Две первые публикации Левина появились во время Первой мировой войны. Одна из них, подобно ранним исследованиям представителей гештальт-психологии, касалась вопросов перцепции, и в частности таких специфических проблем, как камуфляж и военная картография. Другая работа предвосхищала его возникший позже интерес к мотивации, выражая глубокое неудовлетворение ассоцианистскими идеями Эббингауза и Мюллера. Мир узнал его благодаря выдающейся серии из двадцатиисследований, опубликованных в период с 1926| по 1930 год в журнале Psychologische Forschung (Психологические исследования). Самым запомнившимся событием Международного конгресса по психологии, состоявшегося в Нью-Хэвене в 1929 году была демонстрация простого, но поучительного фильма Левина о восемнадцатимесячном мальчике, сидящем на камне. На некоторых американских психологов этот фильм оказал особое влияние, побудив их пересмотреть собственные теории, касающиеся природы интеллекта и научения. Другие фильмы Левина, относящиеся к германскому периоду его деятельности можно считать классическими произведениями того же порядка. В двадцатые годы мы могли с уверенностью назвать его динамическим психологом, детским психологом, сторонником экспериментального подхода, но только не социальным психологом.

Трагические исторические события заставили его искать убежища в нашей стране. Эти события побудили его изменить сферу собственных интересов и обратиться к решению проблем социальных отношений. Незадолго до его смерти я задал ему вопрос о том, когда его впервые заинтересовали психологические проблемы демократии. Он рассказал, что это было непосредственно вызвано перемещением его жизненного пространства в Америку. На первом этапе деятельности внимание Левина привлекали либеральные идеи, прогрессивное обучение, философия политики. Но ретроспективно он понял, что немецкий либерализм был отмечен абстрактными дискуссиями и непродуктивными попытками. И для него оказалось ярчайшим переживанием увидеть в Соединенных Штатах демократию в действии и осознать причины, по которым здесь она функционировала с большим успехом, чем в Германии. Он сказал мне: «На меня произвели огромное впечатление открытость, беззаботность, терпимость к ближнему, свойственные американскому образу жизни. Я убедился, что американские идеалы — это лучшие из идеалов, которые могут быть у человеческого общества. Теперь я гражданин Соединенных Штатов». Он поставил перед собой задачу понять те условия, при которых групповая дискуссия приводит к полезному действию, и те принципы, которые распределяют ответственность таким образом, чтобы каждый человек мог развиваться, влияя на свою собственную судьбу.

Первой публикацией финального периода его жизни стала блестящая работа, касавшаяся активно обсуждавшихся в то время этнических и национальных различий (3) Вскоре после этого он приступил к осуществлению известных экспериментов в области авторитарной и демократической групповой атмосферы. Проблемы для исследования предлагала ему сама ситуация, сложившаяся в мире. Америка предоставила ему возможность работать над решением этих проблем, вдохновляющее принятие его идей и справедливую критику. И, тем не менее, фактор ситуации, каким бы благоприятным и детерминирующим он ни был, не имел бы никакого значения, если бы объектом его воздействия не являлась столь человечная, одаренная и увлеченная личность с кипучей энергией и жаждой открытий. Сама история его жизни, включая и страдания его друзей-евреев, были важным элементом ситуации. Поистине, поведение — это функция и окружения, и личности.

6. Наконец, последняя отличительная черта гения — значимость одной или нескольких негедонистических ценностей. Мы привыкли причислять к гениям науки тех, кто посвятил себя поискам истины. Но последние непростые годы показали нам, что сама по себе истина — ценность, которая недостаточна для выживания человечества. В социальной психологии, например, недостаточно выяснить, почему люди, принадлежащие к определенным национальным группам, ведут себя именно так, а не иначе. Неожиданно нам пришлось осознать, что мы должны понять, каким образом они могут научиться вести себя лучше. (Поскольку если в ближайшем будущем достичь этого не удастся, может не оказаться ни групп, которые нужно изучать, ни самой науки.) Курт Левин открыто говорил о том, какие именно ценности кажутся ему приоритетными. Для него наивысшими ценностями были демократия, человечность, юмор и .доброта Мы почитаем его в первую очередь как искателя истины и как гуманиста, всей душой преданного ценностям демократии, которую, как он заявил, он обнаружил именно у нас. Но мы вспоминаем его с особенным уважением и благодарностью.

Примечания.

1 R Lippitt, «Kurt Lewin, 1890-1947; Adventures in the exploration of interdependence», Sociometry, 1947, 10, 87. Этот источник содержит также библиографический обзор работ Левина.

2 Самоотчет о развитии его исследований и теорий содержится в Studies in topological and vector psychology: I, Iowa City. University of Iowa Press 1940.

3. «Psychological problems of a minority group», Charact. & Pers., 1935, 3, 175—178, «Some social psychological differences between the United States and Germany», Charact & Pers., 1936, 4, 265—293