Название: Лингвокультурология - Маслова В. А.

Жанр: Культурология

Рейтинг:

Просмотров: 1018

с принадл. к партии — 2,                            с принадл. к партии — 1

с явлениями культуры — 4,                       с явлениями культуры — 3

с природными явлениями — 1,                 с природными явлениями — 3

с рукотворными объектами — 3,                       с рукотворными объектами — 2

Отсюда следует, что носители белорусского языка гораздо чаще, нежели носители русского языка, употребляют сравнения с разными людьми и природными явлениями; русские более склонны к сравнениям из области культуры, литературы, с людьми определенных национальностей, к сравнениям с рукотворными объектами. В целом же реестр сравнений носителей обоих языков вполне соотносим. Таким образом, высказанная в работе гипотеза об универсальности основных категорий, характеристик, свойств, применяемых при описании человека и об этнокультурной специфике их наполнения, нашла свое подтверждение в нашем эксперименте.

Подтверждают данную гипотезу и такие данные: носители обоих языков не соотносят с собой ни одну из негативных черт характера (жадный, ленивый, блудливый, глупый и др.), хотя активно сравнивают их с другими людьми (жадный, как сосед;но не жадный, как я); показательна в этом смысле характеристика хвастливого человека; наиболее частотные ответы: как дурак, как прохвост, как гордец, как человек с нечистой совестью (около 50 % ответов).

Об этнокультурной специфике некоторых сравнений говорят нам сравнения белорусов типа прагмы, як багна, як дрыгва (жадный, как трясина), что обусловлено географическими особенностями среды обитания этого народа: большую часть их территории занимают болота. Сентиментального человека носители белорусского языка сравнивают с полем васильков, а василек, как известно, является символом Белоруссии. Толстого человека белорусы сравнивают с мешком, неуклюжего — с забором (36—37% ответов), что не свойственно ответам носителей русского языка.

Таким образом, выбор сравнения для номинации черт характера человека — это отбор характерных для национального мировосприятия объектов реального и вымышленного мира. Подтверждением тому может служить также анализ сравнений на слово-стимул «патриот», которого носители русского языка сравнивают с реальными людьми (Марат Казей, Маресьев, Матросов). Носители белорусского языка считают патриотами своего президента А.Лукашенко (8% ответов), защитников Брестской крепости (8% ответов), своего национального поэта Я. Купалу (7% ответов), а также, вопреки советской пропаганде, К. Калиновского (11 % ответов), возглавившего борьбу против царских поработителей. Показательны в этом плане и целый ряд других слов-стимулов, например, «самостоятельный», в которых носители русского языка самостоятельного человека сравнивают со взрослым: как взрослый, как взрослый дядя, как большой (52 % ответов), а носители белорусского языка дают ответы как Украина, как Америка (26% ответов).

Сходные ответы у носителей обоих языков объясняются различными причинами. Например, на слово-стимул «лживый» носители обоих языков отвечают как лиса, как шакал и т.д. Причину такого ответа мы усматриваем во влиянии сказок на формирование сознания испытуемых, именно в сказках лиса выступает как хитрое и лживое животное. В других ответах носителей языка налицо влияние хозяйственной деятельности, образа жизни, истории, культуры народа. Например, на слово-стимул «щедрый» носители белорусского языка ответили как Фонд Сороса, как спонсор, а на слово-стимул «величественный» — как зубр.

Полученные в эксперименте сравнения позволяют выявить некоторые имплицитные аспекты семантики образных языковых единиц. Так, если проанализировать ответы испытуемых на синонимичные и антонимичные слова, обозначающие черты характера человека (например, смелый, храбрый, отважный; добрый — злой, грустный — веселый, щедрый — жадный), то получим любопытную картину: носители обоих языков на все три слова-стимула (смелый, храбрый, отважный) дают сходные ответы: сравнивают их с одними и теми же животными — львом, тигром, зверем, орлом, литературными героями — Гераклом, Гаврошем и др. Однако на слово-стимул «отважный» больше всего сравнений носители обоих языков дают с профессиями — отважный, как капитан, как летчик, как моряк, как мореплаватель; это позволяет говорить о наличии социальной коннотации у данного синонима, что отличает его от других. Академические словари, к сожалению, не отмечают данного различия, в то время как реальные носители языка его хорошо чувствуют.

* * *

Проведенный нами эксперимент — ценный источник информации, позволяющий вскрыть объективно существующие в психике носителя языка связи и отношения слов и реалий.

Имея объективные данные относительно типичных или стереотипных сравнений, мы можем понять онтологию и механизмы их функционирования в языке и тексте.

Именно экспериментальные данные дают основание для выделения стереотипных сравнений, ставших штампами, которые характерны именно для носителей данного языка, данной культуры. Так, все красивое русские связывают с морем, небом, закатом, цветком, ночью, розой, а белорусы — со звездами, солнцем, цветами, красками, маками, весной. Различны здесь и стереотипные сравнения: для русских — «красивый, как кукла», «как на картине», для белорусов — «как ягодка».

Все веселое русские соотносят с ручейком, летним дождиком, весной, белорусы — с радугой, солнечным зайчиком, улыбкой. Мягкое ассоциируется у русских с пухом, шерстью, шелком, ватой, а у белорусов — с пухом, льном. Приятное (голос) русские сравнивают с журчанием ручейка, шумом прибоя, капелью, медом, а белорусы — с ручейком, соловьем, запахом мяты. Тонкое для русских — это ниточка, шнурок, стрелочка, а для белорусов — стежка, ленточка; круглое для русских — яблоко, мяч, шар, а для белорусов — тыква, тарелка, блин. Таким образом, сопоставление русского и белорусского экспериментального материала показало, что, хотя многие стимулы и вызывают сходные реакции, но даже в этом случае их «профиль» достаточно различен. При всей близости культур и языков национально-языковое сознание русских и белорусов имеет несколько разные эстетические идеалы. Именно психолингвистический эксперимент помогает определить национальные языковые картины мира в их объективной реальности.