Название: Лекции по истории и праву Европейского Союза - Ильин Ю. Д.

Жанр: История

Рейтинг:

Просмотров: 724

Касательно другого элемента ст. 30 о том, что она применяется «без ущерба для последующих положений» Договора, можно заметить, что речь идет о толковании данной статьи в контексте всего Договора и особенно о ее связи со ст. 36. В последней говорится, что «...положения статей 30 и 34 не препятствуют запрещениям или ограничениям на импорт или на транзит товаров, основанным на общественной морали, государственной политике или государственной безопасности; охране здоровья и жизни людей, животных или растений; охране национальных достояний, имеющих художественную, историческую или археологическую ценность; или на охране промышленной или коммерческой собственности. Такие запрещения или ограничения не должны, однако, являться средством произвольной дискриминации или замаскированным ограничением на торговлю между государствами-членами».

Формулировка изложенной статьи дает возможность в определенных случаях отклоняться от твердого принципа ЕЭС- обеспечить свободное движение товаров. Учитывая это, СЕС однозначно определил, что тяжесть доказательства того факта, что принимаемые меры подпадают под действие ст. 36 Договора, лежит исключительно на стороне, принимающей эти меры. Суд же оставляет за собой возможность убедиться, что согласно последней фразе статьи онине являют собой произвольную дискриминацию или скрытое ограничение.

Относительно оснований, которые по ст. 36 можно использовать для введения ограничений (запрещений) на импорт (экспорт), представляется необходимым сказать следующее.

Общественная мораль устанавливается каждым государством в отдельности. Единого стандарта в рамках ЕЭС не существует. Поэтому общее требование к ввозимым материалам состоит в том, чтобы такого рода особая продукция уже производилась либо продавалась в стране. А это, в конечном итоге, устанавливают национальные власти. Компетенция СЕС при необходимости состоит в уточнении, не прикрывает ли государство свои ограничительные меры в торговле ссылками на общественную мораль.

Свою позицию СЕС изложил в деле R v. Непп and Darby (1981) AC 850, где речь шла о правомерности действий британской таможни, задержавшей груз порнографических материалов. СЕС признал, что действия таможни не нарушают ст. 30 Договора, поскольку материалы подобного рода не могут продаваться в Великобритании на законном основании.

С другой стороны, в аналогичном деле Conegate v. Customs and Excise Commissioners (1986, ECR 1007) СЕС принял сторону импортера.

Речь шла о ввозе в Великобританию резиновых кукол, предназначенных для сексуального удовлетворения мужчин. СЕС при этом отметил, что, согласно британскому правопорядку, если бы такие куклы производились в Великобритании, чему не было препятствий, то такую продукцию можно было бы свободно продавать.

СЕС не осудил и не одобрил положение в британском правопорядке, но дал понять, что нельзя просто так ссылаться на общественную мораль: закрепите нормы морали в законе, а потом ссылайтесь на них. В противном случае это уже не общественная мораль, а мораль отдельных чиновников.

Такие основания, как государственная политика и государственная безопасность, почти не использовались. Дело в том, что эти основания влекут за собой обязанность доказать, что имеет место серьезная угроза основам общества и государства.

В 1992 г. ирландское правительство пыталось сослаться на подобного рода угрозу, потребовав, чтобы импортеры нефти использовали горючее на собственные нужды с ирландских нефтеперегонных заводов. При этом утверждалось, что поддержание жизнедеятельности указанных заводов существенно для национальной экономики. Попытка эта ни успеха, ни развития не получила.

На охрану общественного здоровья ссылались чаще и, скажем так, с переменным успехом. ЕЭС не установило единых стандартов и критериев охраны общественного здоровья. Значит, решающими оказываются национальные стандарты, которые должны быть в равной мере применимы как к чужим лицам, так и к своим.

Например, в деле Аргонеза, рассмотренном СЕС в 1991 г., была выражена поддержка мерам испанского правительства, запретившего устанавливать вдоль автомобильных дорог щиты с рекламой алкогольных напитков. Основание: забота об общественном здоровье. Меры эти носили недискриминационный характер, и иностранные фирмы не могли требовать больше того, что имеют их испанские коллеги.

С другой стороны, в случае Commission v. UK (1982, ECR 2793), когда англичане пытались запретить импорт куриного мяса из Франции под предлогом, что мясо якобы заражено ньюкаслской болезнью, СЕС нашел, что эти попытки находятся в противоречии со статьей Договора (болезнь, кстати, так и не обнаружили).

Такое основание, как охрана национального достояния, вообще не использовалось. Скорее всего последнее пригодно для случаев, когда государство вознамерится запретить экспорт каких-то художественных ценностей по сделке собственника с иностранным покупателем. Такие ценности перемещаются через границы, но коллизий пока не возникало. Они не представляют большой ценности или, скорее всего, государство предпочитает не ввязываться в тяжбы с частными лицами.

Охрана прав интеллектуальной собственности также относится к прерогативе государства. С этой точки зрения территория Общего рынка поделена по национальным границам, что создает для институтов ЕС и для СЕС большую проблему.

В таких условиях СЕС приходится определять, имеются ли права на интеллектуальную собственность, а затем - реализуются ли они и нужна ли им защита. В первом случае, когда национальное законодательство устанавливает такие права, СЕС предпочитает не вмешиваться. Во втором случае определяет соответствие имеющих место действий (реализации прав) законам (правилам) ЕС.

На практике это означает: государство само определяет, что и как патентовать в рамках своих границ, но, запустив патент в производство, не должно препятствовать движению патента в другие государства в виде интеллектуальной или товарной (материальной) собственности.

Справедливо, кстати, отметить, что в отношении интеллектуальной собственности СЕС имел в виду положения ст. 222 Договора, в которой определенно заявляется, что право ЕЭС ни в коей мере не ущемляет прав собственности. Иными словами, собственность, в том числе интеллектуальная, не может быть затронута нормой права ЕС.

Следует отметить, что ст. 30 и 34 Договора имеют прямое действие и не нуждаются в национальном механизме для их реализации.

И, наконец, следует рассмотреть первый элемент ст. 30 - количественные ограничения.

Выше уже говорилось о том, что общий запрет на ввоз какого-либо товара составляет количественное ограничение. Таковыми являются сокращения физических объемов ввозимых товаров, что и составляет прямое ограничение. Но ограничение может быть и косвенным.