Название: Как возникло человечество - Семенов Ю.И.

Жанр: История

Рейтинг:

Просмотров: 726

О правильности такого объяснения свидетельствует то обстоятельство, что ответа на вопрос, когда возникло подлинно человеческое общество, мы не находим и у Ф. Энгельса, четко и ясно сформулировавшего положение о существовании периода формирования человеческого общества. совпадающего с периодом формирования человека. Если Л. Морган в „Древнем обществе", сам того ясно не сознавая, дает два ответа на вопрос, где проходит грань, отделяющая общество формирующееся от общества сформировавшегося, то Ф. Энгельс в „Происхождении семьи, частной собственности и государства" вообще воздерживается от ответа на него.

Примкнуть ко взгляду на родовое общество как на первую форму человеческого общества Ф. Энгельсу, надо полагать, во многом помешала неверная оценка Л. Морганом общественного строя полинезийцев вообще, гавайцев в частности, которая была основана на несовершенстве имевшегося в распоряжении последнего фактического материала. В этнографической литературе того времени полинезийцы вообще, гавайцы в частности, рассматривались как стоящие по уровню развития ниже всех остальных племен и народов, за исключением лишь австралийцев. Л. Морган отнес их вместе с аборигенами Австралии к средней ступени дикости. Основанием для этого было отсутствие уних гончарного производства, а также лука и стрел. Это было расценено Л. Морганом как признак необычайно низкого уровня материальной культуры и соответственно культуры вообще. Со взглядом на полинезийцев как на один из наиболее примитивных народов мира полностью гармонировали те сведения об общественных отношениях гавайцев, которыми располагал Л. Морган. На Гавайских островах не было обнаружено признаков родовой организации. Так как у всех народов, относимых Л. Морганом к более высоким ступеням развития древнего общества, родовая организация существовала, то у него не могло возникнуть даже сомнения в том, что гавайцы стояли на стадии, предшествующей возникновению рода, что их общество было дородовым. Характеристика общественного строя полинезийцев как дородового была принята Ф. Энгельсом.

Выше указывалось, что, с точки зрения Ф. Энгельса, человеческое общество возникло тогда, когда на смену формирующимся людям пришли готовые, сформировавшиеся. Так как полинезийцы ни в коем случае не могли быть отнесены к людям формирующимся, то из этого необходимо вытекало, что они жили в готовом обществе. Согласившись с данной Л. Морганом характеристикой полинезийского общества как дородового, Ф. Энгельс должен был неизбежно прийти к выводу, что процесс становления общества завершился до возникновения рода, что родовое общество не является первой формой существования готового человеческого общества.

Но, как показали дальнейшие исследования, оценка Л. Морганом уровня развития полинезийцев была ошибочной. Выяснилось, что полинезийцы вообще, гавайцы в особенности, стояли на довольно высокой ступени общественного развития. К моменту открытия их европейцами на Гавайях существовали уже классы и государство. Рода у гавайцев действительно не было, но не потому, что он у них еще не возник, как полагал Л. Морган, а потому, что родовое общество было для них уже пройденным этапом. Высоко была развита и материальная культура полинезийцев. Они в большинстве своем были земледельцами, причем техника земледелия была доведена у них до высокой степени совершенства. Развиты были у них и ремесла (Handy, Emory. Buck, Wise and other, 1933; Sahlins. 1958; „Народы Австралии и Океании", 1956; Токарев, 1958; Тумаркин, 1958, 1964; Те Ранги Хироа, 1959.). Все это, вполне понятно, не могло быть известно Ф. Энгельсу. Он пользовался теми данными. которыми располагала современная ему наука.

Придя к выводу, что процесс формирования человеческого общества и самого человека завершился до возникновения рода, Ф.Энгельс не говорит о времени его завершения, ибо антропология не располагала данными по вопросу о том, когда возник готовый человек. Ничего не могли сказать ни археология, ни этнография и о времени возникновения таких предшествовавших, по мнению Л. Моргана, роду социальных организаций как кровнородственная семья и семья пуналуа. Поэтому Ф. Энгельс в первом издании „Происхождения семьи, частной собственности и государства", повторивший вслед за Л. Морганом, что кровнородственная семья была первой организованной формой общества (Винников, 1936, с.146), подготовляя четвертое издание своей работы, снял это утверждение, оставив, таким образом, вопрос о том, когда возникло человеческое общество и какова была первая форма его существования, без ответа.

Положение о существовании периода формирования человеческого общества, отличного от периода сформировавшегося общества, выдвинутое Ф. Энгельсом, было развито и конкретизировано В.И. Лениным. У В.И. Ленина нет работ, специально посвященных проблемам первобытной истории, мы находим у него всего лишь несколько высказываний по этим вопросам, но они стоят многих томов. Важнейшее из этих высказываний содержится в его письме А.М. Горькому, написанном в ноябре 1913 г. (ПСС, т.48. с. 230—232). Раскрывая сущность данного А.М Горьким определения бога как комплекса идей, будящих и организующих социальные чувства, имеющих целью связать личность с обществом и обуздать зоологический индивидуализм, В.И. Ленин писал:

„Почему это реакционно? Потому что подкрашивает поповско-крепостническую идею „обуздания" зоологии. В действительности „зоологический индивидуализм" обуздала не идея бога, обуздало его и первобытное стадо и первобытная коммуна" (с.232).

Это ленинское высказывание заслуживает подробного анализа. Прежде всего уясним, что понимал В.И. Ленин под первобытным стадом. Как видно из контекста, этим термином В.И. Ленин обозначал первую форму объединения людей, первоначальный человеческий коллектив, непосредственно возникший из предшествовавшего ему стада животных. Этот первоначальный человеческий коллектив отличался, по мнению В.И. Ленина, от стада животных. Это отличие В.И. Ленин видел в том, что первобытное стадо людей не было, как всякое стадо любых животных, чисто биологическим объединением. Если бы оно было таким объединением, то не имело бы никакого смысла говорить об обуздании им зоологического индивидуализма. Биологические инстинкты может обуздать лишь объединение, отличное от чисто биологического. Биологическое может быть обуздано лишь своей противоположностью — социальным. Процесс обуздания зоологического индивидуализма не может быть ничем иным, кроме как процессом борьбы социального и биологического. Первобытное стадо было объединением, в котором шла борьба социального и биологического, шел процесс обуздания биологического социальным. Поэтому оно никак не может быть названо чисто животным, биологическим объединением. Но по этой же причине оно не может быть охарактеризовано и как подлинно человеческий коллектив, как подлинно человеческое общество. Первобытное стадо обуздывало зоологический индивидуализм, но не могло его обуздать до конца. Полностью обуздала зоологический индивидуализм лишь первобытная коммуна. Возникновением первобытной коммуны завершился занявший весь период существования первобытного стада процесс обуздания зоологического индивидуализма, процесс борьбы социального и биологического. Первобытная коммуна является, таким образом, первой формой объединения людей, в которой был полностью обуздан зоологический индивидуализм, в которой безраздельно господствовало социальное, — первой формой чисто социального объединения, короче говоря, первой формой существования подлинно человеческого общества. Предшествовавшая возникновению первобытной коммуны эпоха первобытного стада была периодом превращения стада животных в человеческое общество, периодом становления, формирования человеческого общества. Первобытное человеческое стадо является формой, переходной между чисто биологическим и чисто социальным объединениями, является формирующимся обществом.