Название: История и теория психологии - Петровский А.В.

Жанр: История

Рейтинг:

Просмотров: 1301

Первые решающие шаги в этом направлении принадлежали Гельмгольцу, Дарвину и Сеченову. Их вклад в формирование категории действия остается непреходящим. Вместе с тем в их трудах действие выступает как биологическая детерминанта, как фактор организации поведения у всех живых существ. В дальнейшем эта категория обогащается благодаря включению ее в социальный контекст.

Действие сознания и действие организма

До середины прошлого столетия на всех конкретно-психологических концепциях лежала печать дуализма. Наиболее отчетливо это видится при обращении к категории действия. Реальное целостное действие при попытках его теоретически осмыслить расщеплялось на два лишенных внутренней связи разряда. Телесному, материальному действию, доступному объективному наблюдению, противополагалось внутреннее, ателесное действие, которое совершается в пределах сознания и потому открыто только для его носителя — субъекта. С этим соединялось представление о непроизвольности и произвольности действий, причем непроизвольность трактовалась как навязываемая субъекту реактивность в противовес исходящей от субъекта активности, которая получает свое высшее и истинное выражение в произвольных действиях сознания, способных спонтанно регулировать не только внутрипсихические процессы (например, памяти или мышления), но иработу организма.

Эта дуалистическая схема, первые наметки которой принадлежали еще Августину, прочно утвердилась в Новое время благодаря триумфу механистического естествознания, обосновывавшего возможность строго причинного объяснения всего, что происходит с живым телом как своего рода машиной.

Уже говорилось выше о том воистину революционном сдвиге во всем строе представлений о жизнедеятельности организма, который произвело открытие Декартом рефлекторной природы поведения. Однако этот сдвиг, придавший мощный импульс всей последующей разработке знаний о поведении, имел своей оборотной стороной укрепление позиции тех, кто стремился локализовать источник психической активности во внепространственной и внетелесной, согласно их убеждению, сфере сознания.

Начало XIX века ознаменовалось крупными успехами нейрофизиологии, вторгшейся со своими экспериментальными методами в деятельность нервной системы. Однако это ничуть не поколебало августино-декартовский дуализм. Сама центральная нервная система была рассечена (притом не умозрительно, в плане теоретических представлений, а реально, с помощью анатомических инструментов) на два раздела - спинной мозг и головной мозг, работающие на различных началах.

Спинной мозг выступил в виде автомата, который выстроен из рефлекторных дуг. Что же касается головного мозга, то за ним сохранялась роль безразличного к тому, что происходит в сфере сознания, субстрата. Он оставался «седалищем» произвольно действующих внутренних психических сил или процессов. Попытка «привязать» к большим полушариям (и даже коре больших полушарий) психические функции была предпринята френологией. Однако после блистательных экспериментов Флурака она была скомпрометирована. Как и в случае с открытием рефлекторной дуги (закон Белла - Мажанди), успехами экспериментальной науки воспользовались противники естественнонаучного объяснения жизненных функций. Они требовали, как писал один из них, русский философ П.Д. Юркевич, «остаться на пути, намеченном Декартом». А это был путь дуализма телесного и духовного, произвольного и непроизвольного, реактивного и активного.

Вместе с тем в атмосфере, созданной стремительными успехами естественных наук, трудно было отстаивать версию об особой, ничем не обусловленной активности субъекта, который превратился в некое подобие спинозовской субстанции, являющейся причиной самой себя («кауза суи»). Ведь и Декарт, и Спиноза видели эту опасность сосредоточения всех психических действий «по ту сторону» реальных, земных связей человека с природой. Твердо отстаивая приоритет разума, они (а также Лейбниц) искали промежуточное звено между царством мысли и движущимся по общим законам мироздания организмом. Вскоре Локк дал этому звену имя, с тех пор прославившее его в психологии. Он назвал его ассоциацией.

Ассоциация как посредующее звено

Обращение к ассоциации как закономерно возникающей связи психических элементов, которая, однажды сложившись, затем актуализируется «механически» (появление одного звена «цепочки» влечет за собой последующие), позволило придать изучению и объяснению того, что происходит в сознании, подобие независимости психических процессов от произвольно действующего субъекта. Тем не менее именно субъекту предоставлялось «последнее слово», и он оставался (в образе бестелесной сущности) источником и конечной причиной психической жизни.

Дальнейшее движение научно-психологической мысли шло в направлении все углубляющейся ориентации на то, чтобы придать функционированию ассоциативного механизма независимость от актов сознания. Под различными углами зрения порождалось понятие о бессознательной психике, об особых психических действиях, подчиненных законам ассоциации, однако не представленных в сознании, как это утверждалось на протяжении многих десятилетий.

Бессознательные психические действия

В итоге к середине XIX века сформировались три типа объяснения действий: а) самостоятельные, регулируемые представленным в сознании внутренним образом и направляемые волевым усилием; б) возникшие в силу ассоциативного сцепления из компонентов, заданных предшествующим опытом; в) непроизвольные реакции организма, возникающие вне контроля сознания и обусловленные не прежним опытом, а устройством нервной системы (к ним, в первую очередь, относятся рефлексы, которые интерпретировались как физиологическая, а не психологическая категория).

Особый интерес с точки зрения последующей разработки категории действия представлял второй тип, который определил общий облик нарождавшейся психологии как отдельной науки, справедливо названной ассоциативной. Следует, однако, обратить внимание на то, что первоначально это направление исходило из неотделимости понятия об ассоциации от понятия об осознании. Наиболее отчетливо это прослеживается по работам английских авторов, отказавшихся от попыток одного из родоначальников ассоцианизма                    Д. Гартли представить ассоциацию в качестве психического механизма, имеющего телесную основу.