Название: Возрастная психология - Абрамова Г.С.

Жанр: Психология

Рейтинг:

Просмотров: 1905

(Диалог с 3-леткой, услышанный на улице большого города)

— Наш уже большой, скоро 3 года. Все понимает.

(Бабушка о внуке)

Только дурно воспитанный человек стремится всегда играть роль воспитателя.

М. Светлов

Когда я прочитала слова мудрейшего Э.Эриксона о том, что "каждое общество и каждый возраст должны находить свою форму почитания, которая выводит любовь к жизни из образа мира, переходя от предопределенности к полной необусловленности", а "очень много людей гордятся тем, что обходятся без религии, тогда как их дети не могут позволить себе такую "роскошь"[120]', я словно нашла ключ к пониманию для себя тех фактов, которые долгое время преследовали меня. Их было несколько:

— наказанный стоянием в углу трехлетний ребенок, который уже давно намочил штанишки, но время наказания еще не кончилось, и на его рев никто не обращал внимания;

— девочка четырех лет, которая на любое мое предложение что-то сделать вместе (нарисовать, почитать, поговорить, побегать и прочее)долго и упорно отвечала (под одобрительное мамино "Она у нас стеснительная"): "Я не умею";

— и этот маленький эстонский мальчик (чуть старше трех лет), зажав в кулаке деньги, бесстрашно шел покупать хлеб;

— и девчушка, простоявшая весь новогодний праздник у маминых ног;

— и рассуждение трехлетнего мудреца о том, что человеков надо делить "на добрых и еще не исправившихся"...

Ключ этот в словах "вера в жизнь", в свою, в чужую, в жизнь вообще, — то глобальное мироощущение, жизнеощущение, которое так трудно исследовать и описать, но так легко почувствовать, прожив рядом с ребенком хотя бы минуту.

У взрослых людей это мироощущение (вера в жизнь) может рационализироваться через социальные действия или научные знания, но она есть — и это важно, это сохраняет, охраняет доверие к жизни. В то же время (практическим психологам и психотерапевтам это хорошо известно) существует на свете много людей, которые на словах, формально, верят якобы в жизнь, а сами реально полны неверия в нее и в человека, полны безнадежности. Это опасные для детства люди, именно они гасят в нем истоки жизненной радости.

Взрослый человек присутствует во всех качественных изменениях психической реальности ребенка в раннем детстве. Мне было бы проще написать в этой главе о том, как развиваются отдельные психические функции — память, внимание, мышление, воображение, речь, восприятие и другие проявления индивидуальной жизни ребенка. Об этом достаточно много материала в отечественной и зарубежной психологии, но мне хотелось увидеть и сделать доступным для обсуждения читателей и другой материал — отношения ребенка и взрослого, содержание этих отношений и его влияние на решение задач развития.

Традиционно эти отношения описываются как поощрение и наказание, мне бы хотелось добавить к ним еще действие прощения.

Итак, раннее детство ребенка проходит среди людей (взрослых и сверстников, старших и младших детей), которые применяют по отношению к их жизненной активности санкции в виде наказания ("нельзя", "табу"), ограничивая ее. Можно заметить, что это одно из главных противоречий этого периода жизни: ребенок пришел к нему с ликующим чувством переживания собственных возможностей — это естественный путь здорового развития нормального ребенка, а встречается он с ограничениями своих возможностей.

"Я могу бегать", но бегать нельзя — бабушка спит. "Я могу кричать", но кричать нельзя, кругом люди.

Ограничения идут от свойств предметов — очень тяжелых, очень горячих, очень далеких, ограничения связаны и с невидимыми свойствами человека — его мыслями, желаниями, состоянием, которые надо (надо бы) учитывать.

Психологическое пространство ребенка начинает приобретать семантическую глубину, появляются и проявляются первые обобщения переживаний, вызванных встречами со скрытыми от непосредственного наблюдения свойствами предметов, в том числе и своих собственных.

Думаю, что возможности ориентации на такие свойства предметов тесно связаны с развитием мышечной системы ребенка, с ее созреванием, обеспечивающим произвольное напряжение мышц и их произвольное же расслабление[121]. Именно созревание мышечной системы обеспечивает ребенку условия для осуществления самоконтроля при овладении навыками опрятности. Этот момент в развитии ребенка раннего возраста является очень существенным, так как именно эта ежедневная ситуация проявляет отношение взрослого к ребенку с выраженной экспрессивной окраской. Многие исследователи межкультурных различий связывают истоки характера человека с реакцией взрослых на опрятность ребенка в раннем детстве. Здесь прослеживается примерно такая закономерность: чем строже приучают ребенка к опрятности (часто и сильно наказывают), тем агрессивнее и замкнутее характер взрослого человека. Наоборот, чем либеральнее взрослые реагируют на проявление естественных функций организма ребенка, тем мягче и открытее характер взрослого человека. Подобные факты были описаны М.Мид, З.Фрейдом, И.С.Коном и другими исследователями.

Таким образом, решение ребенком важнейшей задачи развития — овладение самоконтролем — осуществляется на фоне действия наказания со стороны взрослых. Естественно, что не только его, но и других — прощения и поощрения тоже. В целях дальнейшего анализа остановимся сначала подробнее именно на этом действии. Без применения какой-либо формы наказания растить ребенка практически невозможно, разве только чисто теоретически. Банальным является и утверждение о том, что одно наказание по степени его воспитательного воздействия существенно отличается от другого. Существует обычно две группы наказаний, отличающихся содержанием воздействия на ребенка, но объединенных его целью, — обе они обращены к чувствам ребенка, влияют именно на них.

Первая группа наказаний основана на разных формах лишения родительской любви: ребенка с незапамятных времен ставят в угол, не разговаривают с ним, отправляют в другую комнату, обещают выгнать из дома и т.п. Расчет во всех этих воздействиях идет на боязнь ребенка потерять родительскую любовь.