Название: Возрастная психология - Абрамова Г.С.

Жанр: Психология

Рейтинг:

Просмотров: 1905

У подростков есть свойственное их возрасту переживание своего одиночества, своей непричастности к другим людям, может быть, это тот шанс, который в виде этих подростковых переживаний дан всему человечеству, и это шанс остановиться, задуматься и посмотреть на себя со стороны. Именно это делают подростки — они смотрят на жизнь взрослых с дистанции младших, которые уже чувствуют в себе силы быть старшими. Эта дистанция — удаленность от взрослой жизни, позволяет им сблизиться со сверстниками, так как одиночество подростков — это не пустота, это энергетический источник, который требует направленного выхода энергии — требует действия, иначе он может взорваться. (Я уже говорила о самоубийствах молодых.) В современной культуре для подростков не так много поля для приложения их сил действия, вот и появилась та субкультура подростков, в которой реализуются доступные им действия по устройству жизни.

Субкультура подростков — это действительно системы действий разного вида, которые позволяют организовать как внешнюю жизнь, так и внутреннюю (организовать свое психологическое пространство). Именно в этом возрасте расцветает такое еще мало изученноеявление, как собственный язык подростков. Явление, которое отмечается во многих странах.

Основное отличие этого языка от языка более ранних детских субкультур в том, что подростки более или менее ясно осознают, что мысль приобретает действенность только тогда, когда она находит для себя соответствующее речевое выражение. Фактически без этого невозможно самостоятельное мышление (о чем речь чуть ниже). Подростки уходят в сторону словесного максимализма, прямо или косвенно отражающего те переживания необычного космического порядка, в которых они прикасаются к экзистенциальному. Словесный максимализм обычного порядка ("никогда", "навсегда", "класс" и тому подобное) переходит в образование жаргона. Этот жаргон открыт всем жаргонам языка, в том числе и жаргону преступного мира — зоне. В общении друг с другом применяется словесная небрежность, даже пренебрежительность, разрушающая границы и дистанции. Общим достоянием подростков становятся оригинальные, с их точки зрения, словесные выражения. Молодые люди, которые сейчас меня окружают, например, с удовольствием используют фразу "дохлый барсик", придавая ей десятки смыслов интонацией и жестами.

В эту пору не только увеличивается словарный запас, но и приобретается большой навык оперирования словом — это путь к массовому словесному творчеству, типичному для подростков. Это и путь в равной мере порчи языка и его обогащения.

Обращает на себя внимание тот факт, что все исследователи речи подростков отмечают их эксперименты над речью как неслучайное явление, которое порождается закономерностями развития: новые переживания ищут соответствующей им формы, отсутствие такой формы ощущается как невыразимость Я, несоответствие его обыденности. "Огонь", о котором я говорила, используя слова М. Волошина, требует проявленности — Я нужна адекватная форма, дающая возможность зафиксировать его динамику как проявление жизни. Как важны для юных людей живые образцы живой устной речи! Как важна практика собственного живого говорения и практика слушанья живой речи!

В жизни, особенно школы, так часто недооценивается это умение, что старшеклассники, обнаружив собственное косноязычие, склонны отождествлять его с собственной бездарностью.

Сегодня педагоги и психологи с грустью отмечают, что подростки очень мало и поверхностно читают (если читают вообще). Думаю, что одна из причин этого состоит в том, что чтение связано с движением в собственном психологическом пространстве, причем это движение естественное, оно основывается на уже существующих в нем переживаниях, структурированных в разной степени. Символическая функция сознания обеспечивает относительную устойчивость этих структур (образов, внутренней речи) и возможность развития глубины и ширины семантического поля каждого структурного образования. Психологическое пространство и движение в его семантике требуют от Я человека его выраженности, если хотите, то оформленности в виде собственных текстов — "Я—высказываний". Говоря другим языком, умеющий читать чужой текст обладает для этого необходимым умением читать собственную душу.

Я бы не хотела смотреть пессимистически на проблемы почитающих подростков, но, похоже, что за этим видна оглушенность их сознания, которую разные авторы описывают то как сон души, то как конформизм (бездумное следование другим людям), то как неспособность любить себя. Тревогу вызывает в явлении "почтения" то, что без книги подросток становится обделенным одним из важнейших средств культуры, развивающим в человеке способность к сосредоточению на собственном Я. У современного подростка много соблазнов получать информацию извне в обобщенном виде через зрительный анализатор, гораздо меньше таких жизненных ситуаций, где он должен сосредоточиться на информации, идущей непосредственно от его Я. Нетренированное Я, если его не научить слушать самого себя во внутреннем диалоге, может потерять чувствительность к собственной диалогичное™. Пусть эти мои мрачные мысли будут преждевременными.

Все-таки интеллектуально развитые подростки читают, пробуют писать, а это и есть диалог, так необходимый для существования самой психической реальности. Мне хотелось бы, чтобы из предыдущего описания закономерностей развития в подростковом возрасте, из анализа жизненных задач, которые встают перед подростком, читатель вынес идею о том, что физическое созревание в этом возрасте обостряет экзистенциальные переживания в реальном проявлении жизни (куда уж более реальным может быть собственный вес, цвет кожи, движения, голос и тому подобное).

Не в фантомном проявлении жизни, не в творческих проявлениях, а в земном, телесном, даже, по мнению многих, низменном проявлении жизни подросток переживает собственную экзистенциальность. Причиной его трагедии может стать не тот факт, что счастье для всего человечества неосуществимо, а прыщик на лице, из-за которого якобы нельзя пойти на дискотеку.

Подросток — реалист и романтик одновременно, он переживает как собственную целостность, так и возможность ее потери. Добро и зло, жизнь и смерть в его переживаниях конкретны и абстрактны одновременно, так как он только учится мыслить абстрактно, поэтому в процессе мышления, в поиске закономерностей он легко может принять случайное за общее, конкретное — за абстрактное, единичное — за общее. Он переживает несоответствие силы своих чувств, переживаний и возможностей своего мышления, подросток — это тот человек, который может сформулировать и попробовать решить задачу развития собственного мышления. Именно для него написаны все книги по самовоспитанию, именно он может воспользоваться (если захочет) их мудростью не для манипулирования другими, а для воздействия на самого себя.

Итак, экзистенциальные переживания подростков связаны с реальными проявлениями жизни, огонь Я имеет в них свой ритм.

Думаю, интересно отметить и тот факт, что творчество, позволяющее подростку переживать полноту жизни, связывается с усилиями по организации Я. Подросток начинает что-то делать, специально ставя задачу делать это творчески, то есть по-своему. Так появляется уже их исполнительская деятельность (например, самостоятельное освоение музыкальных инструментов), изобразительная деятельность, литературная и другие. Важно, что теперь это воспринимается и осуществляется как для-меня-важная-деятельность. Как жаль, что далеко не все подростки имеют возможность попробовать себя в разных видах культурной самодеятельности, позволяющих почувствовать силу своего Я. Может быть, тогда мы не были бы свидетелями проявления этой силы в виде скрученных в жгут металлических скамеек в парке, выломанных дверей и прочего такого. Деструктивное "творчество" подростков заслуживает, думаю, внимания не меньше, чем их самодеятельность конструктивная. По-моему, мы так и не знаем, откуда берется эта неимоверная сила, достойная, конечно, лучшего применения. Какие силы вырываются из-под разумного контроля Я в это время? Думаю, что проблема ждет своего исследователя.