Название: Введение в языковедение - Реформатский А. А.

Жанр: Иностранные языки

Рейтинг:

Просмотров: 1284

Многие грамматисты и логики XIX и XX вв. пытались устано­вить параллелизм между понятиями и словами, между суждения­ми и предложениями. Однако нетрудно убедиться, что вовсе не все слова выражают понятия (например, междометия выражают чувства и желания, но не понятия; местоимения лишь указывают, а не называют и не выражают самих понятий; собственные имена лишены выражения понятий и др.) и не все предложения выражают суждения (например, вопросительные и побудительные предложения). Кроме того, члены суждения не совпадают с члена­ми предложения.

Законы логики - законы общечеловеческие, так как мыслят люди все одинаково, но выражают эти мысли на разных языках по-разному. Национальные особенности языков никакого отно­шения к логическому содержанию высказывания не имеют; то же относится и к лексической, грамматической и фонетической фор­ме высказывания в том же языке; она может быть в языке разно­образной, но соответствовать той же логической единице, напри­мер: Это громадный успех и Это огромный успех. Это их дом и Это ихний дом, Я махаю флагом и Я машу флагом, [этə тв∧рóк] и [этə твóрəх] и т.п.

В отношении связи языка и мышления одним из основных вопросов является тип абстракции, которая пронизывает весь язык, но различна по его структурным ярусам, лексическому, граммати­ческому и фонетическому, что и определяет специфику лексики, грамматики и фонетики и особое качественное различие их еди­ниц и отношений между ними[15].

Язык и мышление образуют единство, так как без мышления не может быть языка и мышление без языка невозможно. Язык и мышление возникли исторически одновременно в процессе трудового развития человека.

§ 3. СТРУКТУРА ЯЗЫКА. ЯЗЫК КАК СИСТЕМА

Как орудие общения язык должен быть организован как целое, обладать известной структурой и образовать единство своих эле­ментов как некоторая система.

Прежде чем говорить о структуре и системе языка необходимо выяснить еще один вопрос.

Если наши представления и отработанные сознанием понятия являются “копиями”, “слепками”, “образами” действительных ве­щей и процессов природы, то это не относится к словам языка и к языку в целом.

Прямое “отражение” вещей может быть только в звукоподра­жаниях (ку-ку, хрю-хрю и т. п.), да и то внутренние фонетические законы' могут препятствовать более точному воспроизведению зву­ков природы звуками речи. Поэтому одни и те же звуки природы как звукоподражания различны в разных языках. Обычные же, незвукоподражательные слова своим материальным составом ни­чего общего не имеют с обозначаемыми ими вещами и явлениями. Действительно, что общего между звуковыми комплексами дом, нос, брат, кот и т. п. и соответствующими вещами и явлениями? Совершенно ясно, что эти звуковые комплексы не “отражают” действительности, как ее отражают представления и понятия.

Почему же мы все-таки знаем и узнаем, что дом - это “дом”, а кот - это “кот” и т. д.?

Ответ на это мы находим в теории знака. Что же надо понимать под термином знак? Это можно применительно к языку свести к следующим пунктам:

1) Знак должен быть материальным, т. е. должен быть досту­пен чувственному восприятию, как и любая вещь.

2) Знак не имеет значения, но направлен на значение, для этого он и существует, поэтому знак - член второй сигнальной системы.

3) Содержание знака не совпадает с его материальной характе­ристикой, тогда как содержание вещи исчерпывается ее матери­альной характеристикой.

4) Содержание знака определяется его различительными при­знаками, аналитически выделяемыми и отделяемыми от неразли­чительных.

5) Знак и его содержание определяется местом и ролью данно­го знака в данной системе аналогичного порядка знаков.

Это можно пояснить такими примерами. Если сравнить кляк­су и букву, материальная природа которых одинакова и обе они доступны органам восприятия, то выясняется, что для характерис­тики кляксы все ее материальные свойства: и размер, и форма, и цвет, и степень жирности - одинаково важны. А для буквы важно лишь то, что отличает эту букву от других: а может быть больше или меньше, жирнее или слабее, может быть разного цвета, но это “то же а”, тогда как при различии этих признаков кляксы будут разные. Клякса ничего не значит, а буква значит, хотя и не имеет своего значения; а же существует для того, чтобы, различаясь с о, у и т. п., различать стал от стол, стул и т. п. У буквы же может быть существенно изменен ее материальный вид, например: а, а, А, А и т. д., но это то же самое, тогда как для кляксы изменения ее контуров приводят к тому, что это разные кляксы. Дело здесь имен­но в том, что знак – это член определенной зна­ковой системы, для буквы - алфавитной и графической, тогда как любая клякса может “существовать” сама по себе и ни в какой системе не участвовать.

Возможность знаков выполнять свою различительную функ­цию основана на том, что знаки в пределах данной знаковой сис­темы (алфавит, звуковой строй языка)[16] сами различаются либо в целом, либо посредством какой-нибудь частной, отдельной диа­критики[17]. Это тоже легче всего показать на буквах. Так, о и х раз­личаются в целом, не имея ничего общего, наоборот, ш и щ имеют все общее, кроме одной диакритики - “хвостик” у щ, такие бук­вы, как А и Н, построены из тех же трех линий, из которых две - вертикальные и одна - горизонтальная, но у Н вертикальные ли­нии параллельны, а у А они сходятся под острым углом. Анало­гичные соотношения имеются и у фонем (о чем см. ниже, а также гл. III, § 39).

Среди ученых нет единого понимания знака в языке, и многие это понятие объясняют по-разному.

Термином “знак” охотно и широко пользовался Ф. Ф. Форту­натов, который писал: “Язык представляет... совокупность знаков главным образом для мысли и для выражения мысли в речи, а кроме того, в языке существуют также и знаки для выражения чувствований”[18]. Фортунатов рассматривает также и знаки для вы­ражения отношений: “...звуки слов являются знаками для мысли, именно знаками как того, что дается для мышления (т. е. знаками предметов мысли), так и того, что вносится мышлением (т. е. зна­ками тех отношений, которые открываются в мышлении между частями ли мысли или между целыми мыслями)”[19]. Далее Форту­натов рассматривает взаимодействие разного типа знаков в языке, что перекликается с его учением о форме слова и с его понимани­ем значения: он говорит о таких “принадлежностях звуковой сто­роны языка, которые сознаются (в представлениях знаков языка) как изменяющие значение тех знаков, с которыми соединяются, и потому, как образующие данные знаки из других знаков, являют­ся, следовательно, сами известного рода знаками в языке, именно знаками с так называемыми формальными значениями; нефор­мальные значения знаков языка в их отношении к формальным значениям языка называются значениями материальными... или также реальными[20]”.