Название: Введение и теорию социальной коммуникации - Соколов А.В.

Жанр: Коммуникация

Рейтинг:

Просмотров: 1221


Библиограф, получивший запрос, может его уточнить и конкретизировать, сделать более адекватным объективной потребности, но, в конечном счете запрос остается текстом с явно выраженным поверхностным смыслом и сокровен­ным глубинным смыслом (представления читателя о своих потребностях), о котором известно лишь читателю, но никак не библиографу. Библиограф в результате библио­графического поиска получает множество документов, представляющих собой тексты, также имеющие два смыс­ловых уровня.

В процессе библиографического отбора библиограф сопоставляет поверхностные смыслы текста запроса и текстов документа и на этом основании решает вопрос о релевантности документа данному запросу. Поскольку всякое оперирование смыслами есть операция семанти­ческая, понятие релевантности относится к области семантики. Его можно определить как объективно (т. е. независимо от читателя и библиографа) существующую смысловую близость между содержанием двух текстов, в частном случае — текста документа и текста запроса.

Почему же читатель отказывается от некоторых (не всех, конечно!) релевантных документов, отобранных библиографом, и приветствует документы, вовсе не релевантные? Анализ показывает, что причинами отказа являются неточная формулировка запроса, недоступный научный уровень, незнание языка документа, изменения в коммуникационных потребностях,знакомство с докумен­том ранее. Обобщая, можно сказать, что читатель всегда и непроизвольно ориентируется не на релевантность, а на пертинентность, исходя из субъективной оценки полез­ности данного документа в качестве источника инфор­мации, а не из смысловой близости его текста и текста запроса. Пертинентность относится к области прагма­тики, она связана с глубинными, а не поверхностными смыслами и лежит в иной плоскости, чем понятие релевантности (см. рис. 4.5.).

 

 

 

        

       Рис. 4.5. Соотношение релевантности и пертинентности

 

Различение понятий релевантности и пертинентности важно для того, чтобы четко уяснить требования, предъяв­ляемые к библиографическому поиску. Нельзя требовать от библиографических служб, чтобы они выдавали пертинентные документы, т. е. те и только те документы, которые признал бы полезным автор запроса, если бы лично просмотрел все библиотечные фонды. Назначением библиографической службы общественного пользования (личные справочные аппараты не в счет) является выдача релевантных запросу документов, и не более того. Про­никнуть в глубинные смыслы читателя, не выраженные явно в его запросе, никакая библиографическая служба не в состоянии. Достаточно, если она будет хорошо функциони­ровать в области семантики и незачем стараться пере­тащить ее в чуждую ей область прагматики.

 

4.8. Искусственные языки

 

Семиотический подход к социальной коммуникации будет не полон, если оставить в стороне проблему кон­струирования искусственных языков, имеющую многовеко­вую историю. Крупнейшие мыслители античности, средне­вековья, а также эпохи Возрождения задумывались над природой слова и механизмами действия естественного языка; тогда же предпринимались попытки построения ис­кусственных языков.

В XVI—XVII веках проектирование универсального научного языка приняло характер массового движения в науке. Среди зачинателей этого движения были Ф. Бэкон, Р. Декарт, Я. Коменский. Создание универсального языка входило в задачи Лондонского Королевского общества. В 1661 г., когда И. Ньютону было восемнадцать лет, он на­чал свою научную карьеру трактатом "Об универсальном языке". Идея построения однозначного и непротиворечивого "философского языка" многие годы волновала Г. В. Лейбница.

Надо отметить, что стимул для работы над проектами искусственных языков заключался не в отсутствии языко­вых средств научного общения, ибо в это время латынь еще продолжала выполнять роль международного научного язы­ка, а в стремлении усовершенствовать язык так, чтобы он служил надежным путем к постижению истины, соответст­вовал бы природе именуемых вещей, т. с. служил бы ору­дием научного познания. Как выяснилось, подобная цель недостижима, и в XVIII—XIX веках "философские языки" уже не волновали фантазию ученых.

Однако идея искусственного логически выдержанного языка не умерла. В середине XX века она возродилась в но­вом обличий. Ее воплощением стали языки программирова­ния (Алгол, Кобол, Ада и мн. др.), а также информационно-поисковые языки для автоматизированных информационно-поисковых систем. В этих языках применяются контроли­руемый лексический состав и формализованная грамма­тика, благодаря чему достигается однозначность записей. Правда, эти искусственные языки непригодны для общения людей.

Возвращаясь в XVIII век, нельзя не заметить, что все европейские академии паук ставили одной из задач норма­лизацию естественного языка. В уставе Российской Акаде­мии, созданной в 1783 г. во главе с княгиней Е. Р. Дашко­вой, было записано: "...Российская академия долженствует иметь предметом своим вычищение и обогащение россий­ского языка, общее установление употребления слов оного, свойственное оному витийство и стихотворение. К дости­жению сего предмета должно сочинить прежде всего рос­сийскую грамматику, российский словарь, риторику и правила стихотворения"[113]. Однако декретирование языковых норм, как показал опыт, оказывается успешным лишь в том случае, когда оно совпадает с широкомасштабными со­циальными сдвигами, например, реформы Петра I или Октябрьская революция 1917 г. Отметим, кстати, что орфографическая реформа 1918 г. была подготовлена еще в 1912 г., но для ее реализации понадобился Октябрьский переворот.

Несмотря на старания академических учреждений, всем естественным языкам свойственна вопиющая нелогич­ность, которую носители языка почему-то не замечают. На­пример, русские говорят: "съел две тарелки щей", но съеде­ны не тарелки, а щи. Осиротеть — значит потерять родите­лей. А если потерять детей? "Родители — сироты" не гово­рят. Обидно за женщин, которые игнорируются в наимено­вании многих профессий: певец — певица, но как от тво­рец, боец, делец, мудрец? Библиотекарь — библиотекарша, но как от пахарь, пекарь, главарь? Медик — медичка, но как от трагик, лирик, академик, историк, суфлер, дирижер, шофер или экскурсовод, птицелов, фотограф, славянофил?

Анекдотичные диалоги: — Машиниста Степанова знаешь? — Еще бы! — Женился! — На ком? — На началь­нике станции. Или: Теперь у нас в станице прибавился еще один агроном. — Кто? —Жена нашего агронома.


Оцените книгу: 1 2 3 4 5