Название: Психология человеческой жизни - Абрамова Г. С.

Жанр: Психология

Рейтинг:

Просмотров: 730


Мария чувствует в себе наличие дара любви и в то же время для нее существуют трудности в реализации этого дара. Она сама расценивает это как собственную замкнутость и скрытность. Мне думается, что это можно связать с недостатком духовного опыта, который она сама ощущает как свою «культурную ущербность» (желание читать, знакомиться с произведениями искусства, поиск новой информации).

Духовный опыт человек приобретает в общении с другим человеком, обладающим этим опытом. В жизни Марии такого человека пока не было. Были другие люди, есть другие люди, которые своей жизнью как примером показывают возможность осуществления любви (подруга, сестра). Мне представляется важным остановить на этом внимание читателя.

Идентификация человека с самим собой, со своей собственной, дарованной ему Богом, душой происходит через опыт духовного общения с другими людьми. В этом опыте естественные, натуральные религиозные чувства человека, говоря языком культурно-исторической теории, воплощаются в знаках, в целостном предмете жизни, где главным обоснованием существования этого целостного предмета является принятие Бога.

В жизни с Богом страдание, жизненный стресс приобретают смысл крестногопути, начертанного человеку замыслом Божьим.

Сегодня многие психологи, работающие с разными видами боли человека (душевной и физической), отмечают необходимость духовного общения для переживания, преодоления страдания. В нашей культуре существуют такие формы общения, доступные каждому человеку, ищущему свой путь; они связаны с церковными обрядами и традициями, приобщающими человека к таинству творения его души.

Отсутствие или недостаток духовного опыта человек не может компенсировать ничем. Качества, которые встречаются в этом опыте, востребуются в нем, делают его сознание организованным в бесконечности, а Я-усилия — ориентированными на безусловное творчество жизни, на проявление и осуществление той любви к ней, которая позволяет человеку воспринять дарованное Творцом.

Мне хотелось бы вернуть читателей к замыслу этой книги. Она написана как попытка ответить на вопрос о том, что дает человеку силы прожить жизнь с любовью к ней. Жизнь Марии — это жизнь человека, знавшего и знающего радость жизни, радость реализации своих Я-усилий по правилам человеческих отношений. Но эти правила обладают той конечностью, которая свойственна любой форме, воплощенной в знаковую систему. В этом смысле можно сказать, что знак сам по себе уже потенциально мертв. Живым он становится в момент рождения смысла, когда сама знаковая система обретает свойства текста (см. подробно: Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. — М., 1996).

Текст, включенный в контекст Творения, становится бесконечным.

В жизни Марии радость от соответствия внешне заданным нормам знака не переросла, не могла перерасти в безусловную любовь к Творению, так как все знаковые системы, которым она соответствовала, не были объединены безусловным контекстом бытия. Говоря иначе, без высшего смысла смысл каждой знаковой системы исчерпывает себя в момент соответствия самому себе.

Бесконечности творения в них не было, они были только подобием конечному предельному предмету — знаку, созданному людьми. Человек создан по образу и подобию Божию, и все другие виды подобия не приносят ему благодати, радости жизни, а создают переживания, которые можно назвать экзистенциальной тоской.

В жизни Марии — это уподобление внешнему, заданному системой культурных знаков. Боль от противоречия в этом уподоблении свойств дарованной ей души и свойств знаков привлекает внимание к проблеме экстериоризации и интериоризации, которая существует в современной психологии. Эта проблема сформулирована в русле рациональной философии и, по существу, утверждает идею формирования нового человека за счет изменения внешних условий его жизни.

Сегодня, когда миллионы людей в нашей стране стоят перед лицом нищеты, порожденной объективными условиями жизни, когда внешние культурные, знаковые образования приобретают безусловное значение, трудно не согласиться с идеей о том, что внутреннее, психическое определяется внешними знаковыми образованиями. Эта идея отказывает человеку в дарованных ему свойствах души, отвергает явно или неявно сам факт существования дарованности этих качеств. Мне остается еще раз напомнить, что психологи анализируют наличие данности свойств психической реальности теми способами, которые соответствуют их научным идеалам (см.: Фромм Э. Душа человека. — М., 1992).

Я думаю, что идея экстериоризации и интериоризации, лишая человека опоры на голос Бога в психической реальности (голос совести), разрушает основания для творчества жизни, для проявления в этом творчестве любви к Творцу.

Идея экстериоризации и интериоризации делает человека потенциально зависимым от подобия внешнему знаковому пространству его жизни, и дарованная его душе свобода растворяется в усилиях по достижению подобия. Таким образом, я попробовала сформулировать основные возможные предельные опасности, которые содержит идея формирования человека, идея экстериоризации и интериоризации.

С помощью внешних воздействий можно заглушить в человеке проявление дарованных ему свойств души, принудить его жить не своей жизнью, идти не своим путем. Но в его душе всегда будет, словно что-то забытое, то приобщение к тайне бытия, к тайне творения, которое связано с существованием его собственной души. Оно будет давать о себе знать в разных формах душевного страдания, душевной боли, свойствах его психической реальности, доступных только живой душе.

Живая душа ищет своего воплощения, а не уподобления чему-то. Этот ее поиск нельзя отождествлять с экстериоризацией, внешнее (в любой форме) — только символ пути, который привел к появлению этого внешнего. Путь же предопределен Творцом, он и реализуется человеком.

Я долго не могла найти слов, чтобы выразить впечатление от облика Марии, предметов, которые ее окружают, созданных своим трудом, своими усилиями. Потом это слово пришло — ключевым стало слово «определенность», уточненное впечатление выражается: «завершенность», «законченность», «однозначность», «правильность», «строгость». Все ее предметы — одежда, предметы быта, рукоделие — это граница, которую она проводит, подчеркивая свое соответствие. Соответствие чему? Правилу, норме, причине... Вспомните ее слова о том, что у стихов должна быть причина. Она живет в логике результата, достижения, но в ней нет места для свободы, о которой помнит ее душа как о дарованном свойстве, тогда и появляется жажда новых впечатлений, хочется поехать по незнакомому маршруту в неизвестный городской район. Зачем? Рациональной причины нет, есть причина существования дарованных свойств души, которые требуют воплощения.


Оцените книгу: 1 2 3 4 5